в деревне не брать.
– Даже молоко и хлеб?
– На въезде у дороги стоит дом: крыша красная, стены зеленые, забор синий. Не перепутаете, там живет перкарка. Платить не надо. Пусть девчонка завтра к десяти сбегает. Татьяна подскажет, у кого можно взять молока, и хлеба даст.
– Я не знаю, как к вам обращаться.
– Никак. Я сейчас уеду. Все вопросы к начальнику охраны. Приступайте к работе. Да… вот еще. Колечко у вас интересное. Позвольте?
– Оно не снимается, – оторопела Анна.
Подобного интереса она никак не ожидала. Колечко к тому же действительно не снималось. Если приложить максимум усилий, его, скорее всего, удалось бы стянуть, а так просто – не получалось. Оно не давило, вообще не создавало какого-либо дискомфорта, просто было. Анна успела к нему привыкнуть и не обращала внимания.
– Ну-ну. Может оно и ничего…
И удалился, более не отвлекаясь, не оглядываясь и даже не попрощавшись.
– Класс! – заверещала где-то за спиной Ксюха.
– Что?
Девчоночий вопль ворвался в мысленный сумбур, который никак не хотел разбираться в стройные ряды.
– Что случилось?
– У меня своя комната! Нас в однокомнатной пятеро еще мамка и бабка, но она лежит на кухне, места много не занимает. А мамка работает ночь, через ночь. Мы на кровати по очереди спим.
– А у кого очередь не подошла?
– На полу. Брат себе на чердаке шалаш построил, летом там. А у меня тут целая комната!
– Ксения, погоди, скажи, как тебя на работу приняли? Просто пришла и сразу взяли?
– У нас раньше в соседней квартире жила тетя Люся, потом они переехали. Мать говорит, она хорошо устроилась, ну, в «Нутридан». Вот. Мы с мамкой в магазине стояли. Она подходит, типа, сколько лет, сколько зим.
– Она в отделе кадров работает?
– Неа. Не знаю. Она и говорит, давай Ксюху устроим к нам. Мать, типа, хоть сейчас. Я пришла, мне на голову нацепили какие-то провода. Долго гудело. Потом еще голова болела сильно. Мне говорят: в командировку поедешь? Когда сказали, сколько платить будут, я чуть не подпрыгнула. Говорю: поеду, конечно. Вот.
– Ты готовить-то хоть умеешь? – засмеялась Анна.
– Суп умею, картошку жареную, кашу. Я в кладовке посмотрела, там банками все заставлено. Я только тушенку разобрала, а еще там крупы, молоко сухое – всего завались!
Бедная голодная девочка, которая всю жизнь проспала на полу возле дементной бабки. Ее восторги можно было понять.
– А что у тебя в комнате?
– Кровать.
– А еще?
– Еще видак и куча дисков. А у вас?
– Пока не знаю. Ты мне сегодня только чай приготовь и можешь быть свободна. Завтра к десяти надо сходить в деревню за молоком и хлебом.
– Я слышала, как вам этот объяснял. А можно мне сегодня, ну, в деревню?
– Ты не успеешь вернуться. Времени уже много.
– Я быстро. Я бегом.
– Нет, – твердо постановила Анна.
Отпускать девчонку не хотелось. Кто знает, какое наказание