этот час всё замирало в степи – лишь ветер чуть слышно перешёптывался с травами, да где-то вдали тоскливо подвывали волки, приветствуя восходящую луну.
Айжаркын присела у очага, и отблески пламени заиграли на её лице, высвечивая тонкие черты, которые никак не вязались с положением простой наложницы. Бирназар бий долго всматривался в это лицо, словно пытаясь прочесть в нём какую-то важную тайну.
"Расскажи мне правду о своём происхождении," – наконец произнёс он тихо, но в его голосе звучала та особая нота, что не допускала возражений. "Я вижу в тебе благородство, которое не спрячешь под одеждой наложницы. Оно проступает в каждом твоём движении, в каждом взгляде, в том, как ты держишь голову, как говоришь с людьми. Такое не приобретёшь, это передаётся с молоком матери."
Айжаркын подняла глаза на Бирназар бия, и в них отразилось пламя очага – или, может быть, это был огонь её собственной души, который она так долго старалась скрыть. Глубоко вздохнув, словно собираясь нырнуть в глубокие воды памяти, она начала свой рассказ.
Её голос, тихий и мелодичный, словно журчание горного ручья, наполнил юрту. Она говорила о своём роде, чья история уходила корнями в глубину веков, когда предки кыргызов только пришли на эти земли. Рассказывала о своём отце, мудром и справедливом бие, чьё имя до сих пор с уважением произносят в дальних аилах. О матери, научившей её древним песням и сказаниям, передававшимся из поколения в поколение.
А потом её голос задрожал, когда речь зашла об Алымбеке, отце Жылкыайдара. Храбром воине, чьё сердце было таким же чистым, как горные родники, а душа – такой же широкой, как бескрайние степи. О том, как они полюбили друг друга, как мечтали о счастливой жизни, как радовались, узнав о будущем ребёнке. И о том страшном дне, когда Алымбек ушёл в свой последний бой, защищая родные кочевья от врагов.
Её слова, словно золотые нити в руках искусной мастерицы, сплетались в удивительный узор судьбы – узор, полный любви и потерь, радости и горя, надежд и разочарований. История, которую она рассказывала, была подобна древнему эпосу, где переплетались судьбы людей и целых родов, где за каждым поворотом пряталась то радость, то беда, но всегда оставалась надежда.
Бирназар бий слушал, не перебивая. В тусклом свете очага его лицо казалось высеченным из камня, но в глазах отражалось понимание и что-то ещё – может быть, восхищение силой духа этой женщины, сумевшей пронести через все испытания не только свою жизнь, но и достоинство древнего рода.
А за стенами юрты шумел ночной ветер, доносивший с гор запах можжевельника и полыни, и казалось, что сами духи предков притихли, слушая этот рассказ о любви и верности, о жизни и смерти, о вечном круговороте судеб в большом мире степей и гор.
Выслушав рассказ Айжаркын, Бирназар бий долго молчал, устремив взгляд в пламя очага, словно искал в его древних языках ответы на вопросы, что терзали его душу. Огонь, этот вечный спутник кочевников, то вспыхивал ярче, то притухал, бросая причудливые тени на морщинистое