Но это их дела. И да, Тягин обещал хорошо заплатить. Как вы считаете – заплатит?
Он посмотрел на меня так, будто был уверен, что платить на самом деле буду я.
Что мне оставалось ответить?
– Куда он денется… Да – никуда! Заплатит, как миленький. Даже не сомневайтесь.
Краевед не выказал никакой видимой реакции. Мне показалось, что задав мне вопрос, он на самом деле думал о чём-то другом.
– Вы знаете… – удивлённо заметил он. – Странное дело… Похоже, что здесь и сейчас меня покинуло ощущение, которое много лет жило во мне как бы в фоновом режиме… Неужели – правда?
Он как-то даже подозрительно посмотрел на меня.
– Вы это о чём? – осторожно поинтересовался я.
– Да вот знаете, на каждом этапе своей жизни я оказывался там, где вскоре всё должно было разрушиться. Когда я вернулся из армии в Ташкент в восемьдесят четвёртом, я не то чтобы понял – почувствовал, что что-то изменилось. И меняется дальше. Не к лучшему. Прошло немного времени, и всё стало понятно. Когда устроился в СПТИ несколькими годами позже, он тоже долго не протянул. Даже институт, который я закончил, теперь присоединяют к Московскому авиационному. Знакомые говорят – дело времени, вопрос решён. Едва я нашёл детский дом, где содержался мой сын – взяли и расформировали. Да и в Европе этой… Нет, вроде всё нормально. Сыто, удобно. Но боюсь я, это – по инерции. Пидерсия крепчает. Причём – во всех смыслах. Так вот теперь здесь нет у меня такого ощущения. Пропало куда-то. Может на время… Посмотрим.
– Всё же вы меня напугали, – не то в шутку, не то всерьёз признался я. – Пропало – не пропало… Не надо нам тут таких аналогий. И без того не легко.
Перед тем, как попрощаться, я ещё раз пообещал порадеть о его просьбе. И сразу после его ухода позвонил Адриане Анатольевне. От которой, кстати, обнаружились два непринятых вызова.
– Архив сдали в область, – равнодушно пояснила она. – Если уж нужда такая, могу посодействовать. Сама точно копаться не буду. Элементарно некогда. А сотрудники из бывших у меня есть. Можно попробовать побеседовать осторожненько… Кстати, ты вот на звонки не отвечаешь, а я завтра буду в Переяславле.
– Ну так здорово! – воскликнул я. – Надеюсь, ты меня не проигнорируешь? Две недели уже не виделись… А не отвечал – так совещание было. Обычное же дело.
– Не знаю, не знаю, – с издевательской задумчивостью протянула она. – График плотный. Впрочем, я наберу тебе, если будет возможность.
Я понял. От меня требовались встревоженность и смятение. Плавали, знаем.
– Так ты передай ей, возможности этой, от меня нижайшую просьбу, чтобы она была. Ладно?
– Ладно, – высокомерно ответила она.
Бьюсь об заклад, что при этом она довольно улыбнулась.
Я тоже было улыбнулся. И возможно, некоторое время пребывал бы в каких-никаких улыбчивых состояниях, если бы ситуацию не испортил звонок Тягина.
Он был краток. Даже не поинтересовался