взять другой ноут, а этот забрал. Тогда девушки впервые подумали, что тут, похоже, всем на все плевать.
Это ощущение усилилось, когда Нью-Йоркское руководство Parsons Press запустило рассылку с толстыми намеками на грядущую реструктуризацию. На целых полгода, пока план не обнародовали, народ совсем обнаглел. Например, Нора садилась на электричку в 9:15 вместо 8:55, а Бет подсела на «Задержку в развитии»[4]. Одновременно с этим обе они приступили к поискам новой работы.
– Ты найдешь место лучше этого, – пообещала Бет в своей обычной лучезарной манере.
– Если и так, с кем же я поделюсь этой новостью?
Бет заморгала ресницами:
– Со мной, конечно.
– Ой ли?
Бет мягко взглянула на Нору.
– Мы же все равно будем видеться. Переписываться будем. Ты от меня так легко не отвяжешься.
– Ладно, ты права, – сказала Нора, зная, что они так могут бодаться до бесконечности: оптимизм Бет против всех тараканов Норы. Она кинула в рот виноградину: лучше жевать, чем говорить что-то заунывное и портить человеку настроение.
Ничего страшного, что Бет уходит, – уговаривала она себя. И вообще, ее подруга не первый раз меняет направление в жизни. Да, обе они начинали как помощницы редактора, но уже через два года Бет забила на мечту и начала прокладывать путь к другой профессии.
Так же, как и Норе, Бет надоела бесконечная бумажная волокита, потому что должность помреда вовсе не предполагала чтение рукописей и наслаждение прекрасной прозой. Помред должен напоминать авторам о дедлайнах, форматировать тексты для редакторов. Так что самая интересная часть работы (чтение текстов и предложение правок авторам) проходила мимо них.
Пока Нора, стиснув зубы, корпела, стараясь любой ценой заполучить должность редактора, Бет подала внутреннее заявление на должность координатора по маркетингу. Ей действительно хотелось изведать и освоить что-то новое. И вот в один прекрасный день она таки выискала своим пытливым глазом вакансию продажника в одном стартапе.
Нора налила в свою фирменную кружку какого-то вина.
– Ой, а я свою на столе оставила, – расстроенно проговорила Бет.
– Ха, рассчитывала на пластиковые стаканчики? – Нора вручила Бет свою чашку. – Неужели ты забываешь, откуда уходишь? – Она притворно сдвинула брови.
Хмыкнув, Бет сделала глоток вина.
– И правда, вот я дура. Сама не знаю, на что рассчитывала.
Нора улыбнулась.
– Так даже лучше. Дает нам больше возможностей для новаторства.
Бет прыснула от смеха, а Нора грустно оглядела комнату. Разобрав еду и напитки, народ разбился на кучки, весело переговариваясь (все, кстати, притащились со своими кружками). Нора не принадлежала ни к одной из этих групп. Ее «группой» была одна лишь Бет.
– Без тебя тут будет кисло, – призналась Нора.
– Еще и скоро наш юбилей, – напомнила Бет.
Нора молча кивнула, уставившись в кружку, возвращенную Бет. Они начали работать здесь в один день и обменивались тогда смущенными улыбками, чувствуя себя