это я понял, – отмахнулся бывший священник. – Меня скорее интересует то, как это было сказано. Мол, когда вы будете лечить людей…
– Вот и меня этот вопрос интересует, – подхватила Виктория. – Что значит «вы»? Ты что, спрыгнуть решил?
– Нет, погодите, вы что, всерьез решили лечить зараженных? – удивленно приподнял одну бровь Алексей. – Что, правда?
– А ты что-то против имеешь? – вскинулась Виктория. – Или твои кураторы?
– Какие кураторы? – округлил глаза сноходец. – Это то, что я думаю?
– Да хрен его знает, что ты думаешь, но да, товарищ Алексей у нас работает на ФСБ и, скорее всего, нам не товарищ… – криво усмехнулся я.
– Трындец…
– Не работаю, а сотрудничаю, – нахмурившись, проворчал Алексей.
– Да какая разница, – отмахнулся я. – Важно то, что теперь твоими стараниями у нас на хвосте будут висеть не бандиты, а государственные спецслужбы.
– Ой, да не преувеличивай, – пожал плечами священник. – У тебя уже мания преследования развилась совместно с манией величия. Кому вы на фиг нужны?
– Филин прав, а ты ни хрена не понимаешь, – поморщилась Виктория. – Нас действительно будут серьезно искать, чтобы завладеть формулой препарата. И сделать так, чтобы о нем никто не узнал.
– Зачем?
– Затем, что я, к примеру, больше не расходую свою жизненную силу на чудеса, но некоторые преимущества перед обычными людьми, как ты заметил, все же сохранил, – решил пояснить я. – А вот кристаллы с чужой жизненной силой я все так же могу поглощать. И приносят они мне теперь не пару лет жизни, а два-три десятка. При этом во мне больше нельзя определить зараженного. Теперь понятнее?
– Рецепт вечной молодости… – задумчиво пробормотал Алексей.
– Для избранных, – согласно кивнула Виктория.
– Трындец… – в очередной раз за вечер повторил сноходец.
– Угу. Теперь, получив десяток красных кристаллов, такой, как я, сможет прожить пару веков, не боясь умереть от старости, – подтвердил я. – И хоть убейте, я не верю, что спецслужбы, или кто там нас в итоге поймает, удержатся от соблазна стать долгожителями. Всего-то дел – заразиться, вылечиться, а потом начать охоту на наших товарищей по несчастью.
– Можно подумать, что на нас сейчас не охотятся… – проворчала Виктория. – Но в целом ты прав, тут приз получается более значимым.
– И вот теперь встает вопрос, – подытожил я. – Что будем делать и с кем ты. Нет, я помню, что ты у нас борец за правое дело, так сказать, за все хорошее против всего плохого… Но какое дело для тебя правее?
– Хочешь помощи или интересуешься, сдам ли я вас?
– И то и другое.
– Тогда для начала хотелось бы узнать, что конкретно вы задумали?
– Помочь нормальным людям, – опередила меня с ответом Виктория. – Тем, кому эти способности на хрен не упали, кто хочет нормальной жизни, но вляпался и никак не выкарабкается.
– Вот так все возвышенно и благородно? –