развлечения, а глоток нормальности – алкоголь, смех, азарт карточных игр и тепло человеческого общения в VIP-комнатах, где милый обслуживающий персонал на время стирал границы между прошлым и настоящим.
Деревня, словно драгоценный камень, была встроена в ландшафт пустоши. Её сердцем стал небольшой водоём, окружённый парниками, где зелёные ростки тянулись к солнцу, словно молясь о жизни. Водоочистительный фильтр, установленный у кромки воды, был чудом инженерной мысли – он вкачивал воду и через сеть труб направлял её к растениям. Люди, сгорбившись, носили вёдра, поливая каждый росток с почти религиозным благоговением. Ночью деревня превращалась в тихое убежище, где Луна, словно нежная мать, окутывала её своим серебристым светом, даруя покой и силы для нового дня. Её свет был мягче, чем жгучий взгляд Солнца, которое, казалось, хотело выжечь всё живое дотла.
Но сейчас здесь царила тишина… Тишина, которая давила тяжелее, чем любая буря. Медленный дым поднимался в небо, окутанное тучами, словно сама природа оплакивала сожжённую деревню. Воздух был наполнен запахом гари и крови, а вдалеке слышался дикий смех, перемежающийся с криками агонии. По улицам метались люди, словно загнанные звери, пытаясь укрыться от свинцового дождя, который обрушился на них со стороны незваных гостей. Костлявые фигуры с голым торсом, украшенным шрамами-крестами, бродили по периметру, выслеживая тех, кто осмелился спрятаться. Их глаза горели фанатичным блеском, а движения были резкими и точными, как у хищников, почуявших добычу.
Пока злобный патруль выискивал новые жертвы, другая группа рейдеров, с кривыми усмешками на лицах, методично собирала плоды, выращенные в парниках. Но вместо того, чтобы забрать их, они бросали урожай в костры, словно наслаждаясь тем, как огонь пожирает последние следы жизни. Свист пуль, крики боли и мольбы о пощаде сливались в жуткую симфонию, которая разрывала тишину пустоши. Одна женщина, с лицом, искажённым отчаянием, упала на колени перед высоким, худощавым мужчиной с бледной кожей и шрамом на груди. Она умоляла его пощадить её детей, предлагая свою жизнь в обмен на их свободу.
– Боже! Прошу вас! Убейте меня, но оставьте их! – голос, полный отчаяния, едва перекрывал дикие звуки вокруг. Она схватила руку рейдера, но тот лишь холодно улыбнулся, дотронувшись до шрама на груди.
– Лишь в такие моменты вы вспоминаете нашего Отца. Вам должно быть стыдно, – его голос звучал, как приговор. Сцена закончилась выстрелом, который прозвучал, как гром среди ясного неба. Женщина рухнула на землю, а её детей схватила другая рейдерша, с лицом, искажённым жестокостью. Она поволокла их к машине, где уже находились другие дети, словно трофеи, собранные для какой-то жуткой коллекции. Вода из чистого источника перекачивалась в цистерны на грузовике, который стоял на краю деревни, готовый унести с собой последние остатки жизни.
Маленькая девочка, сидевшая в крепких объятиях своего брата, хотела завопить, услышав выстрелы рядом. Но парень, с лицом, искажённым страхом