при каждом движении. Ситуация изменилась. Изменилась не вчера. А ему по-прежнему казалось, что всемогущ, что в силах сделать со всяким все, что захочет. Не знаю, понял ли Шилов что-то в течение этой паузы, однако факт: сменил форму разговора.
– Извини, – прилагая большие усилия, выдавил он из себя. – Я ведь что… Я ведь думал, что все по-прежнему…
– И не все… И не по-прежнему… И вы это, Евгений Дмитриевич, отлично знаете… Я здесь больше представляю интересы НТПС «Высокогорье», чем ваши, поскольку насчет вас – полная неопределенность… Неудобно напоминать, что вы с недавних пор всего лишь рядовой (с авторитетом, но рядовой) член сообщества.
– Не хочешь ли сказать, Афанасий Петрович, что меня кинули? Не верю! У нас другие правила. Постой, – Шилов пристально посмотрел в глаза адвоката, – а ты сообщил?.. Они знают?..
– Проинформировал. Руководство разрешило мне выехать, однако четких инструкций не дало, из чего я делаю вывод: ваша судьба – в ваших и только в ваших руках. Поймите эту простую вещь, и все будет в порядке. Привыкайте к новому положению: ничто не вечно под Луной. Даже самый лихой наездник может оказаться вышибленным из седла.
– Но если так, то зачем ты здесь?
– Профессиональный долг: вы обратились, как я понимаю, за юридической помощью, я и приехал. И если мы найдем общий язык, то… Я, пожалуй, возьмусь осуществлять вашу защиту.
– Во что это мне обойдется? – спросил Шилов, в уме уже прикидывая некую сумму расходов.
– Все будет зависеть от обстоятельств дела, от продолжительности следствия и потом судебного процесса, от тяжести содеянного вами.
– Содеянного? Мной?! – воскликнул Шилов в изумлении.
– Ну, не мной же. Я – законопослушный гражданин, никогда с законом не конфликтовал и тем горжусь.
– А я?!
– Не знаю. Если судить по тому, что мне известно на этот час, то вас не ждет ничего хорошего.
Шилов, прищурившись, с ехидцей спросил:
– А что тебе известно?
– Долг адвоката принуждает сообщить следующее: а) в одиннадцать состоится ваш первый допрос…
– В качестве кого?
– Пока, как я понял, – в качестве подозреваемого в совершении убийства…
– Какого еще убийства? Что за чушь?!
Адвокат обратил внимание, что в голосе клиента в этот раз не было привычной твердости.
– Я не знаю, о чем идет речь, – признался адвокат, – однако, если взглянуть на ситуацию здраво, то, видимо, у прокуратуры имеются весомые доказательства. Ваше положение, Евгений Дмитриевич, очень серьезное. Впрочем, – адвокат усмехнулся, – кому я об этом говорю? У вас сколько «ходок»?
– Три… Но это в прошлом.
– За что?
– Первая – банальная хулиганка… двести шестая…
– А две другие? – спросил адвокат.
– Разбой… Сто сорок шестая, вишь ты…
Тагильцев заметил:
– Налицо – рецидив.
– Все – в прошлом, – опять же