При этом заламывают с подзащитного такие гонорары, что глаза на лоб лезут. Адвокаты считают, что это не что иное, как компенсация за особые условия труда, так сказать, за вредность. Но, даже получив двойной гонорар, адвокаты не тешат подзащитных особыми иллюзиями.
– Доброе утро, Иван Емельянович, – мягко поприветствовал Тагильцев, приподняв на совершенно лысой яйцевидной голове кожаную фуражку.
– Доброе-доброе, – мрачно пробурчал тот, возясь с замком, который почему-то не хотел открываться. Наконец, в замке что-то щелкнуло, и дверь подалась. Взявшись за ручку, он спросил. – Ко мне?
– Именно, Иван Емельянович. Вы звонили… Тагильцев я… Адвокат… По поводу подозреваемого Шилова…
Коротаев, смерив хмурым взглядом с головы до пят адвоката, ничего не выражающим голосом сказал:
– Заходите.
Вошел Коротаев, а следом – Тагильцев. Коротаев рукой показал на одиноко стоящий стул, а сам прошел к окну, отодвинул шпингалеты и приоткрыл створки. В крохотный кабинетик хлынул прохладный воздух, смешанный с влагой: только что прошел дождь, освеживший воздух. Сюда же просочился терпкий запах тополиной листвы.
Коротаев уселся за столом, за которым, судя по всему, сидело не одно поколение следователей. Кивнув в сторону полуоткрытого окна, спросил:
– Не боитесь?
Тагильцев не понял, поэтому уточнил:
– Чего именно, Иван Емельянович?
– Сквозняка… – он усмехнулся, и многочисленные и глубокие складки хмурого лица чуть-чуть разгладились. – Пока всего лишь сквозняка.
– Ну, что вы! – воскликнул адвокат. – Наоборот, приятно.
Тагильцев самым бессовестным образом солгал. Потому что именно сквозняков-то он и боится пуще огня. Но… Не у себя ведь, чтобы устанавливать свои порядки. Придется терпеть: зачем злить зверя в его же собственной берлоге?
– Документы у вас в порядке? – спросил следователь, одновременно роясь в среднем ящике стола.
– Да… конечно… – поспешно ответил адвокат, положив перед следователем документы.
Коротаев взял лишь удостоверение личности, внимательно изучил и лишь после этого спросил:
– Тагильцев, значит, Афанасий Петрович? – адвокат кивнул. Коротаев спросил. – Вопросы?
– Их, Иван Емельянович, как вы сами понимаете, несколько.
– Начинайте с самого первого. И если у меня будет возможность, то удовлетворю ваше любопытство.
– Первый вопрос: на каком основании задержан мой подзащитный?
– На основании мною вынесенного постановления и утвержденного прокурором области. Ещё?
– Второй вопрос: почему не было испрошено разрешение на задержание от Нижнетагильской городской думы, членом которой является мой подзащитный? – Тагильцев отлично знает, каков будет ответ, но он формально обязан спросить.
– Гражданин