усмехнулся.
– Во-первых, цыплят по осени считают. Во-вторых, вы вправе на любой стадии разорвать договор и потребовать замены адвоката. На это даже никаких аргументов не требуется. Достаточно заявить ходатайство и оно тотчас же будет удовлетворено.
– Нет, что ты! Я же, вишь ты, так просто сказал.
4
Майор Савичев, появившись в кабинете, положил на стол какие-то бумаги, а, взглянув в сторону Фомина, что-то сосредоточенно чертившего и сопевшего носом, спросил:
– Над чем, коллега, маракуешь? Или вновь, только объявившись, навострил лыжи?
Фомин поднял глаза.
– План действий намечаю. Начальство требует.
– Уж не генерал ли, Сергеич?
Фомин рассмеялся.
– Пошутил я. Нужен мой план генералу, как лошади пятая нога. Ему что? Приказал и иди, выполняй. На что и голова у подчиненного, чтобы самостоятельно соображать, мозгами шевелить, заставлять извилины работать.
– Начальству, в самом деле, легче.
Фомин загадочно ухмыльнулся.
– Как мудро выразился один из героев Юлиана Семенова, ценные указания способна давать даже дрессированная шимпанзе. Но, – Фомин приставил палец к губам, – это сугубо между нами. – В нашем управлении подобных шимпанзе, к счастью, не водится. У других – да, но только не у нас – это святое.
Савичев рассмеялся.
– Перестраховщик несчастный. И хлестко сказать хочется, и, одновременно, боязно.
Фомин согласно кивнул и вновь углубился в почеркушки. Савичев, правда, не собирался его оставлять в покое.
– Коллега, нехорошо оставлять вопрос без ответа, – напомнил он.
– Да? Не помню.
– Скажи: навострил лыжи или нет?
– Навострил, господин майор, еще как навострил. Однако не я, а мне навострили и даже четкую и понятную лыжню проложили.
– И куда в этот раз?
– Адрес, увы, – Фомин шумно вздохнул, – прежний. Тагил и тагильчане у меня уже в печёнках сидят.
– Отказался бы.
Фомин недовольно хмыкнул.
– Хотел бы я на тебя посмотреть… Будто не отказывался я… Еще как отказывался. Генерал ничего слушать не хочет. Пустил последний аргумент, но и он не помог.
– Что еще за «аргумент», Сергеич?
– Рапорт, говорю, об отставке написал. Устал, говорю. Душа, говорю, покоя требует.
– А что генерал?
– Рапорт, сердясь, заявил Краснов, может и полежать месячишко, другой в кадрах. Доведешь, говорит, дело до логического конца, то есть вместо многоточия поставишь жирную точку, и – гуляй себе.
– Он, знаешь, прав.
Фомин недовольно фыркнул.
– Майор, какая передо мной стояла задача? – спросил Фомин, и сам же себе ответил. – Ответить на вопрос, куда подевался главарь банды Курдюков?
– И ответил? – подтрунивая, спросил Савичев.
– Да, ответил. Ответил четко и ясно. Что еще-то надо от меня, а?
– Генералу надо, чтобы именно ты, а не кто-то другой, работал и во время следствия. Тебе и только