Они даже не сказали?
– Люди считают, что курс внутренней политики, избранной графом Морнэмиром не слишком гуманен и правилен. По их мнению, фигура его сиятельства превышает свои полномочия, и даже… скрывает в своей тени вас.
Король потерянно заозирался, в поисках помощи или поддержки. Он не знал, что говорить и что делать в подобных ситуациях, потому оказался весьма благодарен Домианосу, взявшему все в свои руки.
– Homo homini lupus est5, это всякому известно. Здесь нечему удивляться. Помнится, даже во времена Артура Аудакса и славного короля Роланда были недовольные.
– Non est fumus absque igne6. Vox populi – vox Dei7, – негромко отозвался понтифик, чтобы его слова услышал только советник, а затем повернулся к монарху. – Что ж, полагаю его сиятельство прав и раз все улажено… не вижу проблемы. Благодарю за оказанную мне аудиенцию, ваше величество. С вашего позволения я удалюсь, негоже надолго оставлять церковь без присмотра. Хотя, она конечно же всегда, как и весь Дэррханам, находится под защитой Божьей, – благоговейно закрыв по очереди глаза, рот и уши, изрек священнослужитель и получив благословение Иоана, чинно удалился.
Нет. Он не сдастся. Пусть эти ублюдки только попробуют поставить его власть и авторитет под сомнение, пусть только попробуют решиться на мятеж! Он уничтожит их. Яростно и безжалостно. Он уничтожит каждого, кто посмеет встать у него на пути. Домианос Морнэмир не прощает предателей. Гнев его будет подобен огненному шторму – всепоглощающей неумолимой стихии, стирающей на своем пути все живое. Он так просто не смирится и ни за что не выпустит из своих пальцев ни крупицы власти!
Я работал так долго и тяжело, падая замертво от усталости и истекая потом и кровью не для того, чтобы все потерять из-за каких-то жалких завистливых червяков! Я уничтожу, сотру в пыль всякого, кто осмелится встать у меня на пути, каждого, кто посмеет противостоять мне или дерзнет соперничать со мной! Я заставлю этот мир склониться передо мной. Помнить меня вечно. Уважать меня и восхищаться мной. Бояться меня. Я буду побеждать всегда и во всем, любой ценой, во чтобы то не стало. Я пойду до конца. Я буду лучшим. Мне нет и не будет равных. Я всегда видел только свою цель и ничего кроме. Мой путь к победе. Все вершины будут моими, я покорю небо и воссияю ярче самого солнца. Мой свет сожжет солнце, затмит его, испепелит вселенную!
Он – потомственный аристократ, самый могущественный и достойный граф Дэррханама, рожден чтобы править. И его рука не дрогнет, вынося смертный приговор врагам. Да кто они вообще такие, как смеют вести себя столь дерзко, полагая, что они равны мне, бросая мне вызов?! Мне – Домианосу Морнэмиру?!
Пальцы стиснули трость.
– Господин советник, с вами все в порядке? – обеспокоенно осведомился подошедший к нему придворный. – Вам нехорошо?
Мужчина метнул на него уничтожающий взгляд и тот сразу умолк. Подавив клокочащую в глотке ярость, лорд Морнэмир взмахнул мантией и скрылся в коридоре. Он все еще отчетливо помнил день, когда Иоан Четвертый его стараниями взошел на престол.
Много лет назад.
Его