наслаждаюсь рыданиями человека, когда его мучаю, и все равно бесит. А вот слезы Мирабеллы для меня словно нож острый, хотя ни одной слезинки она на самом деле не пролила.
Всю ночь меня одолевали разные вопросы. Зачем ей изучать ножевой бой? Хочет меня убить? Или, допустим, своего отца? Или брата? Возможно, для самообороны? Но от кого она планирует защищаться? Зачем женщине, выходящей замуж за такого мужчину, как я, учиться убивать своими руками? Ведь я всегда встану на ее защиту, прикончу ради нее любого…
– Слишком много думаешь, мозг перегреется, – замечает подошедший Джованни.
Я был бы не прочь немного от него отдохнуть. Вечно он крутится рядом – и до и после занятий. Постоянное присутствие кузена действует на нервы. Уж слишком он липнет. Не для того ли, чтобы я исключил его из списка потенциальных подозреваемых в убийстве отца и, быть может, в покушении на меня?
– Есть новости? – спрашиваю я.
Пора напомнить кузену: ему следует не столько переживать за брата, сколько искать человека, решившего обезглавить семью Коста.
– По-прежнему склоняюсь к кандидатуре Данте, – очередной раз повторяет он.
– Кроме Данте, полно и других подозреваемых. Как насчет Антонио Ла Роса, например?
Окидываю взглядом внутренний двор – рядом, слава богу, никого.
– Антонио? Не думаю. Говорят, он пытается заставить свою сестру вести себя подобающе и выйти за тебя замуж, как и запланировано, – качает головой Джованни.
Уверен, что брата Мирабеллы уже вычеркнули из списка…
К счастью для кузена, мы наконец заходим в класс боевой подготовки. Впервые после приезда в «Сикуро» я ощущаю моральное удовлетворение.
Ножи заперты в прозрачных шкафчиках, и меня переполняет желание разбить стекло. Хочется потрогать каждый из них, ощутить в ладони рукоятку клинка, словно чертов наркоман, жаждущий очередной дозы. С тех пор как я повзрослел, ни дня не провел без оружия. В кампусе пришлось от этой привычки отказаться, и я все еще чувствую себя уязвимым. Успокаивает лишь мысль, что могу убить – и уже убивал – голыми руками.
В класс входит мистер Смит. Готов поспорить на все ножи в шкафчиках – это не настоящая его фамилия. Чувак – чистокровный итальянец. Смуглая кожа, темно-карие глаза, две верхние пуговицы рубашки расстегнуты, и из-под нее выглядывает золотая цепочка. Слаксы обтягивают мускулистые бедра, а обувь – фирменные кожаные кроссовки от «Берлути». Чем-то этот парень отличается от обычных преподавателей в колледже. У меня срабатывает внутренний радар, а почему – и сам не знаю.
– Прекращаем разговоры, – приказывает Смит, располагается за столом и достает лист бумаги.
Мы тоже рассаживаемся и смотрим на преподавателя. Даже странно – в аудитории ни одной девушки. Не мелькают короткие клетчатые юбочки и обтягивающие белые блузки. Джованни склоняется к моему уху, однако я отмахиваюсь.
Готов быть самым примерным студентом, если в награду получу право коснуться оружия.
Смит выкликает фамилии, и каждый из нас привстает за партой.
– Коста, – вызывает он.
– Здесь, –