золотишка, чтоб платить за аренду. Это явно будет более комфортно. И, я даже не знаю… более законно — как считаешь?
– Отстань, – невозмутимо отмахнулась Хельга. – Проклятый капитализм не заставит меня заводить больше имущества, чем необходимо. – Она вытащила из тёмного холодильника алюминиевую банку и протянула Лу.
– Что это? – осторожно поинтересовалась та.
– Зелье памяти.
Лу снова поглядела на банку. Та выглядела как простая баночка колы из магазина.
– Что, правда? – зачем-то спросила Лу. Зелья всегда представлялись ей как-то иначе.
Хельга и бровью не повела:
– Тебе будет легче, если я перелью его в какую-нибудь грязную склянку? Пей давай.
Лу с подозрением оглядела запечатанную банку со всех сторон: она казалась целой, никаких проколов или других повреждений. Ладно. Лу пожала плечами и с пшиком открыла её.
– Лучше сядь, – посоветовала Хельга, возвращаясь к своему ноутбуку.
Лу ещё раз удивлённо дёрнула плечами, но спорить не стала. Кошки великодушно подвинулись, освобождая ей местечко на кровати. Садясь, Лу сделала первый глоток и…
Вспомнила.
Тогда, семь месяцев назад, ей снился сон.
Лу хорошо понимала, что спит, поэтому ничему особо не удивлялась. Даже тому, что вместо собственной комнаты оказалась на пороге высокого сумрачного зала, освещённого золотыми фонарями, парящими в воздухе. Внутри шелестели десятки негромких, словно нарочно приглушённых голосов.
Она успела подумать: как на похоронах.
В дверях её встретили две пухлые, красиво и довольно чудно одетые женщины, похожие друг на друга как две капли воды.
– Привет, малышка, – сказала одна, вытирая щёки кружевным платком. Покрасневший нос предательски выдавал, что она только что плакала. – Как тебя зовут? Ты тоже из наших?
– Конечно, из наших, – кивнула вторая. – Ты посмотри, у неё же нос точь-в-точь как у дяди Эррола. – Она протянула руку, и Лу неуверенно её пожала. Её вдруг осенило, что обе близняшки говорят на каком-то чужом, может быть, вовсе не существующем языке, но Лу всё равно прекрасно их понимает. – Проходи, – сказала женщина. – Будь как дома. Всем сейчас всё объяснят.
Лу хотела наконец войти в зал, но тут заплаканная двойняшка порывисто наклонилась и крепко-крепко её обняла.
– Спасибо, что пришла, – прошептала она Лу на ухо.
Под высокими готическими сводами собралась целая толпа. Сколько их было? Сто человек? Больше? Лу неуверенно пробиралась между гостями, не зная, куда идёт, но страшно ей не было – ведь, в конце концов, это всё только снится. Она бы подумала, что попала на бал, на богатый праздник, если бы не траурный вид всех вокруг. Кто-то казался грустным и подавленным, кто-то – очень серьёзным. Может, и правда похороны?..
Двигаясь наугад, Лу добралась до дальней стены зала и встретилась взглядом с висящим на ней портретом.
С полотна смотрел красивый полный юноша с круглым лицом, рыжими волосами, аккуратно зачёсанными набок, и как будто неуверенной улыбкой, чуть-чуть грустной и