что старшая присмотрит за ней.
Затянувшиеся проводы утомили и детей и родителей. Но, наконец, поезд тронулся. Наташа прильнула к окну и провожала глазами мать, бежавшую по перрону. Танюха, так звали новую подругу, потянула ее за рукав.
– Пошли место занимать, раззява.
Раздали постели, за которые нужно было заплатить. Танюха выхватила у Наташи рубль, отдала проводнице, заявив удивленной спутнице, что она заплатит на обратном пути. И принялась потрошить пакетик сладостей, припасенных родителями в дорогу. Наташа достала мамин пакетик, в котором была молодая картошка с огурцом и пара яичек.
– Ты бы еще борща взяла, безотцовщина, – ехидно скривилась Танюха.
Но, глядя, как Наташа с аппетитом хрустит маминым огурчиком, потянулась к ее пакетику:
– Ну-ка, дай попробовать…
Засыпая под мерный стук колес, Наташа думала о маме. Как она без нее? И когда пролетит этот долгий месяц?
Утро ворвалось в окошко вагона шумом колес и запахом моря. Все прильнули к окнам.
Море. Его невозможно было охватить взглядом. Оно было таким голубым, отливало таким нежным светом, что Наташа замерла от восторга. Из этого состояния ее вывели голоса с противоположной стороны вагона:
Ой, смотрите горы, горы, лес!
Глава пятая
Стирая пыль с окон старого дома, в котором располагался детский садик, Наташа заметила запрятанный за занавеску коробок спичек.
«Наверное, опять тетя Соня курила», – подумала девушка и швырнула коробок в окошко. «Кашляет как мужик, а все не отвадиться от курева».
– Простите, это не вы уронили? – услышала она за спиной.
В дверях стоял курсант мореходки и, улыбаясь, смотрел на девушку.
Да, это был явно не «ракушечник». Так называла учащихся речного училища их квартирная хозяйка. А прямо настоящий мореход.
Наташа покраснела от неожиданности. Сколько раз они с девчонками, гуляя по набережной после работы, встречались с гурьбой ребят в морской форме. Но в поведении морячков всегда сквозила развязность или высокомерие. И все-таки каждая мечтала о таком парне.
Вдруг она увидела себя со стороны и зарделась еще сильнее. Белый халатик санитарки, косыночка и тряпка в руках. Это совсем не то, что может украсить девушку восемнадцати лет.
За спиной морячка появилась старшая медсестра их садика, Нина Павловна.
– Сережа, хорошо, что ты зашел за мной. Пойдем. Я буду готова через минуту.
И, повернувшись к Наташе, как будто что-то вспомнив, томно произнесла:
– Наташенька это мой сын.
С этого дня Сережа стал частенько заходить за своей мамой. Самой Нине Павловне, по всему видно, это не очень нравилось. Ее женская интуиция подсказывала ей истинную причину таких визитов.
Муж Нины Павловны был капитаном дальнего плавания. Не стесненная в средствах женщина сорока пяти лет отличалась от других сотрудниц высокомерием и циничностью. Она очень любила себя и старалась это чувство культивировать в других. Часами могла рассказывать о