не меньше, только копни. Методисты там явно были лучше. Тут уж надо либо все разбирать, либо не касаться мимоходом сложных тем мнимой «пропедевтикой». Ядерные процессы, внятно изложенные в учебнике, снова вернули меня к книге о «сверхтяжелых» и попыткам глубже понять физику.
Вторым событием, произошедшим в 10 классе и повлиявшим на мой выбор дрейфа к физике в качестве будущего пути, стало получение мной в качестве награды за третье место в областной химической олимпиаде в подарок книги дубненского ученого М.Г. Сапожникова «Антимир-реальность?». Дело было так. В том году, 1985-м, я занял первое место в городской химической олимпиаде и поехал в Вологду на областную олимпиаду представлять Череповец. Со мной из десятиклассников поехал и мой друг и соперник Костя Васильев. Костя занял только третье место на городском этапе, но он был победителем городского этапа в прошлом году, в девятом классе (когда я был третьим), и как победитель прошлого года также имел право ехать на областной этап. От девятых классов победителем был Андрей Зенкевич, очень умный парень, следы которого потом затерялись, и мы всю дорогу тусовались и веселились втроем. В Вологде наши позиции поменялись: я занял третье место по области, а Костя -первое. На закрытии нам вручили призы, и мне, помимо грамоты, досталось три книги, одной из которых стала книга Сапожникова. Эту книгу я и стал читать в первую очередь еще на обратном пути в Череповец, так как она была про Дубну, о которой я уже знал из книги о сверхтяжелых, а кроме того, у нее было предисловие академика с необычной красивой итальянской фамилией – Понтекорво. Да, подумал я, видимо, в Дубне живет много невероятно умных и интересных людей, которых мне так не хватало в Череповце.
Как и книгу Флерова и Ильинова, я несколько раз садился читать и перечитывать «Антимир-реальность?». Для меня с научной стороны она тоже была написана довольно сложным языком и говорила и вещах, которые еще не были в системе моих понятий. Все же я согласен с мнением, что детские книги на самом деле пишутся для взрослых. Но там были и интереснейшие живые примеры, вероятно, обсуждавшиеся в кругу ученых, например, пояснявшие, как частицы в ядре могут находиться в одном виде, а вылетать в другом, на примере людей, выходящих из бассейна в пальто, тогда как внутри они находятся без такового. Обсуждался в книге, насколько мне помнится, и пример диаграммы Фейнмана (которую я разглядывал и так и эдак, упорно пытаясь осмыслить, что значит время, текущее в обратном направлении), и количество публикаций великих ученых в разные годы, и даже некоторые трюки, применявшиеся учеными при публикации формул. Говоря нынешним языком, она содержала элементы наукометрии и социологии науки. Даже само название книги, казалось, содержало трюк: если сказать кому-то: «Мне подарили книгу 'Антимир-реальность?'», то в таком повествовательном предложении вопросительная интонация теряется, и у собеседника возникает жгучий интерес, как будто 'Антимир-реальность' – это утверждение. После перестройки