По-моему, тебе уже хватит, – настаивал он.
– Я сам решу, когда мне хватит, – огрызнулся я, чувствуя, как язык предательски заплетается. – Раздавай.
– Но, милорд, вам нечем крыть, – заметил барон Клиффорд с ноткой нескрываемого удовлетворения. – Вы проиграли всё до последнего пенни. В вашем карсане пусто.
Я стиснул зубы. Это не имело значения. Мне нужно было отыграться. Баснословная сумма, потерянная в этой игре, сводила с ума. Какого чёрта я ввязался в это? Всё плыло перед глазами, и я знал – Ричард прав. Я выпил слишком много. Но отступить теперь означало бы признать поражение, а это было немыслимо.
Где-то в глубине сознания пробивалась тревожная мысль: всё это закончится плохо, и остановиться стоило ещё несколько часов назад. Но я проигнорировал её.
– Возможно, у вас есть что-то ещё, что могло бы меня заинтересовать, – произнёс Клиффорд, сузив глаза, словно хитрый лис, оценивающий свою добычу.
– Итан, остановись, – предупредил Ричард.
Но я не слушал.
– И что же это? – спросил я, встречаясь взглядом с бароном.
– Желание, – пожал он плечами, будто речь шла о сущей мелочи. – Если вы выиграете, я буду должен вам услугу. Любую.
В его голосе звучала обманчивая лёгкость, но отказаться я не мог. Мысленно я уже представлял, как этот лис выполняет мою прихоть.
– По рукам, – кивнул я. – Сдавай.
– Итан… – тяжело вздохнул Ричард. – Ты сумасшедший.
Вероятно.
Следующие полчаса в комнате царило напряжённое молчание. Даже слуги, приходившие и уходившие, задерживались у дверей, наблюдая за исходом этой роковой игры.
И вот, последняя карта легла на стол.
Я не мог поверить. Проиграл?
Барон Клиффорд медленно поднялся, поправляя воротник. В его глазах вспыхнул огонёк торжества.
– Маркиз Уинчестер, – протянул он, произнося моё имя с деланым почтением. – Как истинный английский джентльмен, вы обязаны сдержать слово. Я хочу огласить своё желание прямо сейчас.
Я поднял голову, ожидая худшего. Мой дом? Деньги? Что-то, чего я не смогу дать? Неужели мне суждено остаться на улице?
– Вы женитесь на моей дочери, – произнёс Клиффорд ровным голосом, а затем просто развернулся и покинул дом.
Я остался сидеть, оглушённый словами, которые изменили всё.
1 глава
Рамона.
Нью-Йорк.
Наши дни.
Я с раздражением захлопнула крышку ноутбука. Чёртовы Джонстоны. Эти люди были неуловимы, хитры и не желали идти на уступки. Переговоры затянулись, и я начинала терять терпение. Вдох-выдох. Нельзя терять самообладание.
Звук интеркома отвлёк меня от тяжёлых мыслей. Голос Нэнси, моего секретаря, раздался на другом конце линии:
– Мисс Гонсалес, напоминаю, у вас встреча в четыре с доктором Эрнандесом.
Я нажала на кнопку ответа:
– Спасибо, Нэнси.
Об этом приёме я помнила с того самого момента, как записалась – пять недель назад. Доктор Эрнандес считался лучшим в своём деле, и записаться к нему было почти невозможно. Почти. Некоторым вопросам можно было поспособствовать щедрым пожертвованием.
Сорок лет. Время задуматься о наследниках. Я работала не покладая рук, строила империю, поднималась выше и выше. Всё, о чём мечтала, было в моих руках. Но кому я оставлю всё это?
Эта мысль преследовала меня с недавних пор. Я вдруг осознала пустоту, которую раньше не замечала. Семья. Её у меня никогда не было. Когда-то, много лет назад, я пыталась построить отношения, но всё шло не так. Потом – карьера, бизнес, сделки… А потом оказалось, что вокруг никого. Либо жадные до моих денег мужчины, либо те, кто просто не подходил.
Последний роман оставил горький след. Он ушёл, бросив мне в лицо столько злых слов, что даже вспоминать не хочется. После этого я долго не позволяла себе чувствовать. А потом поняла: если мне не суждено иметь семью, то, возможно, у меня хотя бы будет ребёнок. Тот, кого я смогу любить по-настоящему. Наследник, который унаследует не только мою компанию, но и моё сердце.
Эта мысль грела меня, придавая сил. Я поднялась, взяла сумочку и пиджак. Лифт мягко повёз меня вниз, к стоянке. Я даже поймала себя на том, что напеваю.
Села в машину, откинулась на кожаное сиденье и улыбнулась водителю:
– Терри, в клинику.
Итан
Лондон
Голова трещала, словно внутри неё бушевала буря. Первые секунды я даже не осознавал, где нахожусь. Комната была залита мягким утренним светом, пробивающимся сквозь раздвинутые шторы. Кто их открыл? Я бы многое отдал за ещё пару часов сна.
Медленно сел на кровати, щурясь от солнечных лучей. Когда попытался подняться, простыня предательски обвилась вокруг ног, и я едва не рухнул на пол. От моего собственного запаха – резкого, пропитанного вином и табаком