было слишком много свидетелей.
Я мрачно кивнул. Да, слишком много людей видели мой позор.
– Но ты всегда можешь завести любовницу, – небрежно добавил он. – Это, слава Богу, пока ещё не запрещено законом.
Я стиснул зубы и отвёл взгляд. Великолепный совет. Только почему от него мне не становилось легче?
Рамона
Нью-Йорк
Я смотрела в окно, наблюдая, как каменные джунгли сменяются друг другом, превращаясь в размытый пейзаж из стекла и бетона. За последние два месяца мир потерял для меня краски, и этот день не был исключением. Я проснулась с ощущением пустоты и провела первую половину дня, едва замечая, как проходит время. А теперь мне предстояло ехать на переговоры, которые не вызывали ни малейшего энтузиазма.
Все изменилось в тот момент, когда доктор Эрнандес произнёс свой вердикт. Его голос был ровным, профессиональным, но каждое слово било по мне, как удар хлыста. Я не смогу иметь детей. С тех пор на меня словно легла тень. Даже мои сотрудники начали обходить меня стороной – я заметила это на прошлой неделе. Они не понимали, в чём дело, и, возможно, искали в себе вину.
– Терри, – тихо позвала я, отрываясь от своих мыслей.
– Да, мисс Гонсалес? – отозвался он, не сводя глаз с дороги.
– Сколько лет ты у меня работаешь?
Не то чтобы я не знала. Напротив, я знала точно. Десять лет. Десять лет он был рядом, в хорошее и плохое. Я уже приготовила ему подарок – сюрприз, который перевернёт его жизнь. После этого он больше никогда не будет вынужден работать, если сам того не захочет. Мой адвокат обо всём позаботится.
Я помню, как наняла его – молодого, полного надежд парня, который тогда ещё учился в колледже. Потом он ушёл, но причины мне так и не открыл. Я не спрашивала. Я помню, как он влюбился, как ходил сияющий, как солнце, как я была гостьей на его свадьбе. Помню, как он с восторгом рассказывал о рождении каждого своего ребёнка, а я радовалась вместе с ним. Он даже однажды пообещал, что если у него родится дочь, он назовёт её в мою честь.
– Много, – усмехнулся он. – Так много, что вы стали частью семьи.
– Спасибо, Терри.
Его слова согрели меня. Семья… Как странно. Разве обязательно быть связанными кровью, чтобы любить? Я проводила столько праздников в его доме, играя с его детьми. Они были мне дороги. Но осознание этого не уменьшало боли от того, что у меня никогда не будет своего ребёнка.
– Вы хотели что-то сказать, мисс Гонсалес? – осторожно спросил он.
Я покачала головой.
Нет. Пока нет.
Но внутри меня что-то изменилось. Мысли, которые я отталкивала, вдруг обрели смысл. Пока я буду раздумывать об усыновлении, жизнь пройдёт мимо. Разве я не любила детей Терри? Разве не заботилась о них, как о родных? Любовь, как цветок – ей нужно время, чтобы распуститься. Может быть, я смогу полюбить и того ребёнка, которому однажды подарю дом.
Если я не могу родить, я усыновлю.
Это решение пришло ко мне постепенно, но с ним ушла тяжесть, сковывавшая сердце. Я почувствовала, как с плеч будто упала невидимая ноша.
– Терри, после