Гори, огонь! Меня не тронь!. Лора Олеева

вроде ни одного проступка за мной не водится, – сказала она с недоумением.

      – Не о том речь! – отмахнулась Гордяна. – А вот на что ты готова, чтобы преданность свою доказать? Чтобы за ласку отплатить?

      Лесава насторожилась. Разговор выходил опасный, чувствовала она сердцем.

      – Наверное, и у каждой преданности свой предел имеется, – осторожно сказала она.

      – Нет, ничего плохого я тебя делать не прошу, ты не подумай.

      – Я ничего не могу подумать, пока не услышу, что вы хотите от меня, – твердо сказала Лесава, уже догадываясь, что попросят у нее именно что-то нехорошее и гадкое.

      Княгиня взглянула на богов в красном углу, пожевала губами, потом нехотя выдавила:

      – А прошу я тебя, Лесава, ночью сегодняшней подменить дочь мою Премиславу на брачном ложе.

      – Что?

      Лесава была так ошарашена, что замерла с вытаращенными глазами.

      – А что слышала! – сурово отрезала княгиня. – Не может сегодня Премислава с князем возлечь. Причины есть.

      – Это какие же?

      – Не все ли тебе равно?

      – Нет уж, раз такой разговор пошел, то давайте начистоту.

      Княгиня сморщилась. Покосилась по сторонам и со вздохом призналась:

      – Болезнь у Славки. Срамная. Еще бы недельку подождать, и вылечила бы ее Явнута. Уж я мужа просила повременить, но нет же! И слушать меня не стал, торопился…