способным выходить на связь.
Арабка поежилась и плотнее скрестила руки, словно пытаясь спастись от приближающейся беды.
– Там семнадцать наших исследователей, четырнадцать – ваших, один англичанин и два француза, плюс сам Раман. Если случилось худшее, разразится такой скандал, какого мир давно уже не видел. И это не говоря о миллиардных убытках… Олег, я все-таки хочу надеяться на лучшее. Да, звучит как детский дурацкий оптимизм, но можно ведь иногда плюнуть на свой возраст? – Черные глазищи с тоской уставились на Жарковского, а пухлые губы горестно поджались.
– Осталось сорок семь минут, расчетное время прибытия на станцию – восемнадцать тридцать мск, связи со станцией по-прежнему нет, я перепробовал все возможные диапазоны. Иду на сигнал их автомаяка, стыковаться будем тоже на автопрограмме под управлением Силы-7, – сказал Никифоров из верхних динамиков салона, и задумчиво прибавил: – Ребята, не знаю, как вы, но я пятой точкой чую трындец. У меня мурашки величиной со слоников бегают, с войны такого не было.
Жарковский молча отсалютовал голосу пилота и спутнице бокалом с минералкой. Кинул в рот таблетку от мигрени и выпил бокал залпом. Пузырьки ударили в нос, он чихнул. Надо срочно браться за досье Суминой, раз она единственная уцелевшая.
– Будем здоровы, – грустно подытожила Алия Рашид. И закрыла глаза, пряча от взора спутника предательские эмоции.
Глава 1
Вторник, трое суток до Махашиваратри
Первый шаг из стыковочного шлюза в просторный холл основного корпуса станции – и Нину охватило чувство, которое она при всем своем богатом словарном запасе не могла выразить. Ближе всего это было к благоговению, но присутствовали и оттенки тревоги, неуверенности и, пожалуй, легкого страха.
Датчик уровня сахара на правом плече горел ровным зеленым светом, показывая норму. Вернув рукав футболки на место, она глубоко вдохнула и выдохнула. Так, уже лучше. Не стоит строить из себя чувствительную дуру, попав на Олимп, куда рвутся все умники и умницы мира, иначе твое место займет кто-то другой.
– Приветствую на борту «Абхавы», – навстречу шла высокая красивая блондинка в облегающем голубом комбинезоне с алым логотипом станции, лебедем на фоне лотоса. Ее улыбка была дружеской, интонация тоже, и Нина, опять было напрягшаяся, тут же расслабилась. – Я Наташа Озеркова, куратор-координатор российской группы, а вон те два стажера позади – уроженка Франции Дэзи Сарьетт и сын славной Британии Люк Степлтон. Мы официальная группа встречи новеньких, и поскольку ты прибыла последней, теперь можем наконец снять груз с плеч и повалять дурака со всеми ребятами в конференц-зале. Новая смена – и праздник в вашу честь.
– Э… Привет. Сарьетт? Как «чабер»? – Сумка ощутимо оттягивала левую руку. Нина перебросила темную косу через плечо и попыталась собрать мысли в кучку, но они упорно разбегались.
Француженка, маленькая пышная шатенка с нежными оленьими глазами, выглядела смущенной.