очевидными для тех, кто стоит вне нас, но пугают то неуверенное эго, с помощью которого мы управляем непростой повседневной жизнью. На ум приходит недавний пример. Один мой знакомый присутствовал на тридцатой встрече выпускников школы и, придя домой, сказал жене, что увидел свою возлюбленную детства и хочет прожить с ней всю жизнь. Его охватила мощная проекция на этого сравнительного незнакомца, и он стремился вернуть молодость, надежду и жизненную силу прошлого, а также подпитать фантазию эмоционального обновления. Эти цели не так уж плохи, но фантазия о том, что роман со старым пламенем приведет к этому, – глубокое заблуждение. Все, кто стоит снаружи, знают об этом, но человек, находящийся в тисках этой бессознательной программы, не может увидеть, что внешняя женщина – это суррогат его внутренней жизни, которой он пренебрегал все эти годы. Проблема с бессознательным заключается в том, что оно бессознательно. Многие ли из нас знают достаточно, чтобы понять, что на самом деле мы знаем недостаточно?
Вторая половина жизни – это непрерывная диалектическая встреча с расходящимися истинами, которые, как правило, довольно трудно довести до сознания, пока мы не будем вынуждены это сделать. Эти истины включают в себя признание того, что это наша жизнь, а не чья-то еще, что после тридцатилетия только мы несем ответственность за то, как она сложится, что мы здесь – лишь мимолетное мгновение в крутящемся челноке вечности и что внутри каждого из нас идет титаническая борьба за суверенитет души. Понять эту реальность, жить с ней, принять ее призыв – значит уже расширить рамки отсчета, через которые мы видим свою жизнь. Какими бы скромными ни были наши обстоятельства, нам необходимо выйти на центральную сцену, где на кону стоят большие вопросы и где мы вовлечены в божественную драму. В своих мемуарах Юнг красноречиво говорит о нашей борьбе:
Я часто видел, как люди становятся невротиками, когда довольствуются неадекватными или неправильными ответами на жизненные вопросы. Они стремятся к положению, браку, репутации, внешнему успеху или деньгам и остаются несчастными и невротичными даже тогда, когда достигают того, к чему стремились. Такие люди обычно находятся в слишком узком духовном горизонте. Их жизнь не имеет достаточного содержания, достаточного смысла. Если дать им возможность развиться в более просторную личность, невроз обычно исчезает.
Несомненно, его слова говорят о самом распространенном и соблазнительном заблуждении нашего времени – о том, что мы можем найти что-то "там" – какого-то человека, социальное положение, идеологическую цель, внешнее подтверждение, – что заставит нашу жизнь работать на нас. Если бы это было правдой, мы бы видели доказательства повсюду вокруг нас. Вместо повсеместного удовлетворения мы видим неистовство популярной культуры, отвлечение праздных людей, ярость лишенных собственности, и лишь изредка – человека, который проходит через эту жизнь с чувством трансцендентной цели, глубокой психической опорой и