фигура из камня, отлитая в вековых мастерских замка Бельвуар – одинокий и непонятный, граф, которого наделили властью и знаниями, но отняли возможность быть человеком.
Закончив колледж, он возвращался не в мир, где был хозяином своей судьбы, а в тень, что всегда сопровождала его. Его жизнь была не его собственной, а принадлежала роду, который шёл за ним, и государству, которое наблюдало за каждым его шагом.
Заграница
Сентябрь 1595 года был серым и холодным. Граф Роджер Меннерс сидел в тёмных покоях своего замка, глядя на осенний дождь, который лил без остановки, словно сама природа плакала о том времени, что уходило безвозвратно. Молодой граф ощущал в себе тягостную пустоту. Мир, полный знаний и титулов, давил на его плечи, заставляя чувствовать себя пленником своего положения. Казалось, что каждый день, который он проводил в Англии, крал у него не только силы, но и последние крохи надежды на что-то большее, чем пустые формальности при дворе.
И вот, в этот унылый день, пришло известие – ему разрешено выехать за границу. Роджер не сразу поверил в эту весть. За границу? В мир, где правят чужие правила и другие обычаи, но есть что-то настоящее, живое. Там, в дали от Бельвуара, он сможет увидеть и узнать больше, чем могла предложить ему затянутая в каменные стены жизнь графа. Ему казалось, что в этом – возможность стать не просто частью великого мира, но понять его истинное лицо.
Январь 1596 года был холодным, но теперь – радостным. Он стоял на палубе корабля в Плимуте, наблюдая, как берег Англии постепенно исчезает за серым горизонтом. За его спиной оставались и титулы, и обязанности – хотя бы на время. Впереди был чужой мир. Роджер ощущал не только свободу, но и страх. А что если и там его встретят с тем же холодом, что и здесь? Но этот страх был ничто по сравнению с тем живым чувством, что росло внутри него. Страх оборачивался надеждой.
Франция встретила его приветливо, но быстро отпустила. Там не было того, что искал Роджер. Он чувствовал себя чужаком, бесплотной тенью среди реальности, которая была ему чужда. Он шёл дальше, дальше вглубь материка, куда-то туда, где не было той роскоши и блеска, что тяготит его в Англии.
В Швейцарии он встретил Гаспара Вазера – человека удивительного ума и скромного обличия. Этот учёный, известный своими исследованиями, был настолько прост и непритязателен, что Роджер впервые почувствовал уважение не за титул, а за знания, за ум. Гаспар говорил с ним о науках, о законах природы, о том, что вся эта помпезность – лишь пыль на древнем пути, который всегда ведёт к истине. Роджер слушал и впервые за долгое время чувствовал, что его ум освежает не мертвенная пыль книг, а живой ветер настоящего знания.
Переписка с Вазером стала для Роджера, как глоток свежего воздуха в тот момент, когда казалось, что мир снова сжимает его в своих жестоких объятьях. Эти письма были словно нить, которая связывала его с чем-то настоящим, с чем-то, что