что-то не так. Полное ощупывание себя ни к чему не привело. Но, проведя рукой по волосам, я в испуге вскочила. Где мои волосы? Не сказать, что они были суперски длинными и красивыми, но зато свои, русые, средней длины. Они всегда были моей гордостью. А теперь я ощущала какие-то короткие завитки. Я зажмурилась и вспомнила нависшую надо мной пасть Баргеста, из которой стекал огонь. Эта псина опалила мои любимые волосы! Кстати, куда он делся?
Существо, желавшее убить меня, пропало. Я ему не понравилась? Давно не стирала толстовку? Ну простите, в этом жутком местечке многого не хватает. И стиральная машина – одно из главных лишений.
– Ну всё!
Аккуратно подняв Фила и убедившись, что его сердечко ещё бьётся, я направилась искать выход. Ад это или всё тот же монастырь, но мне надоело быть жертвой! Я вытащила из стены факел, и мои ноги устремились к выходу из горевшей комнаты. Фил всё так же лежал у меня на руке и лишь иногда поворачивал голову на шум, который я издавала при движении.
Пока я шла, решила поразмышлять. Значит так: эти монахи заманивают девушек в монастырь, чтобы принести их в жертву какому-то Баргесту, который, вероятно, живёт здесь очень давно и, возможно, что-то даёт им взамен. Например, вечную жизнь или плодородные земли.
Поворот налево.
Ладно, жертвы жертвами, но почему я до сих пор жива? То, что я не умерла, мне казалось абсолютным фактом. Я это знала – и всё тут. Волосы только жалко, столько лет отращивала.
Ещё один поворот.
И если подумать, то зачем заманивать девушек из других стран? Что, не смогли соблазнить деньгами местных?
Тупик! Как так?
Я повернулась и посветила на тот путь, по которому только что пришла. Значит, придётся вернуться и осмотреться – где-то я упустила выход. Спустя, наверное, час, я, совсем выбившаяся из сил, рухнула в той же комнате, откуда начала побег. Как же быть? Ворон на моих руках начал шевелиться, чем меня сильно обрадовал.
– Филушка, ты как?
Молчаливое похлопывание чёрными глазками.
– Кажется, мы тут застряли.
Мне стало грустно от безысходности. Пустая комната с маленькими костерками по углам да барельефы на стенах. Так. На первой стене изображён рыцарь в доспехах, воюющий с огнём, за которым стоит огромный пёс. Это, кажется, наша собачка. Потом на второй стене этот же рыцарь побеждает Баргеста и заточает в подземелье замка. Ага! Нам открывается начало истории!
– Фил, смотри, а вдруг эти рисунки нам чем-нибудь помогут?
Третья стена повествовала о девушке, идущей к Баргесту и погибающей от его пламени. На последней рыцарь толкает в подземелье других девушек, и похоже, что он сам не рад этому действию. При взгляде на печального рыцаря ворон встрепенулся и начал каркать.
– Ты чего?
Ворон не унимался, взлетел и исчез во мраке тоннеля.
– Там тупик, куда же ты?
Но, выбежав вслед за ним, я поняла, что ворона здесь нет. Как он смог выбраться?
– Фил!