щий птенец
Глава1
Судя по тому, как ему заложило уши и засосало под «ложечкой», Влад догадался, что самолет начал резкое снижение. Он сглотнул слюну, чтобы убрать неприятные ощущения, и на секунду забылся, вспоминая неожиданный поворот в своей судьбе. Ему оставался всего месяц до демобилизации, и он уже строил планы, как после возвращения из армии домой несколько дней потратит на то, чтобы в знакомой кафешке отпраздновать с друзьями возвращение к гражданской жизни, но случилось непредвиденное. Часть, где он служил в роте охраны огромных складов с военным имуществом, внезапно подняли по тревоге и личный состав в течение нескольких дней занимался доставкой и погрузкой боеприпасов в самолеты на ближайшем аэродроме. Сопровождать груз поручено было прапорщику Мингалееву и нескольким контрактникам. Куда нужно было доставить груз до последнего момента никто не знал, но всезнающий прапорщик шепнул контрактникам, что, судя по подслушанным разговорам экипажа самолета, конечная посадка на аэродроме в Сирии. Такое известие вызвало ажиотаж среди контрактников, так как нахождение в Сирии в течение нескольких дней, пока они будут сдавать имущество, давало им право на дополнительные льготы, как участникам боевых действий.
Влад не разделял воодушевление, охватившее контрактников – война есть война и всякое может случится. Вместо ожидаемых привилегий и пулю, и осколок можно получить. В своих мыслях он даже не подозревал, как поразительно близок к истине. На завершающей стадии погрузки, когда до взлета оставался один— единственный час и экипажи ИЛ-76 уже запрашивали по маршруту «добро» на взлет, один из контрактников, обессилев от многочасовой погрузки тяжелых предметов, не удержал ящик со снарядами и уронил его себе прямо на ногу.
На аэродроме после вопля травмированного контрактника начались шум и суматоха. Стоны контрактника перемежались матом командира роты капитана Солодухина:
– … мать твою! И как это тебя угораздило?
Капитан заметался вдоль самолета, не зная, что и делать. В соответствии с приказом по части бригада из трех человек должна была сопровождать груз до места назначения в Сирии, но теперь она оказалась не в полном составе. Чтобы закрыть возникшую проблему быстрый на действия командир роты, остановив взгляд на Владе, распорядился:
– Севернин, летишь вместо Грекова!
На правах старослужащего Влад неожиданно возразил командиру роты:
– Товарищ капитан, но я же «срочник»! У меня «дембель» через месяц. Я домой хочу!
Зло нахмурив брови, капитан прикрикнул на солдата:
– Отставить пререкания!
Потом, подумав, что возражения солдата обоснованы и имеют под собой юридическую почву, смягчился:
– Владислав, уже некогда менять Грекова на другого контрактника! Не успеем! Туда—обратно слетаешь и завтра уже будешь снова в казарме. Никто и не узнает. Будешь потом девчонкам хвастаться, что в Сирии воевал… два дня. Ха—ха—ха!.. А если серьезно, то в атаку точно ходить не придется.
– А командировка? Меня без документов экипаж самолета на борт не пропустит, – продолжал слабо сопротивляться Влад.
– У меня есть чистый бланк командировочного удостоверения с печатью! Как будто чувствовал, черт возьми, и взял с собой лишний экземпляр на всякий случай… – сказал, ни к кому не обращаясь, капитан. – Давай военный билет – впишу автомат Грекова!..
Так в течение двух—трех минут рядовой срочной службы Севернин Владислав Павлович превратился в члена команды, сопровождающей груз в горячую точку.
…Заходя на посадку, самолет круто закладывал вираж за виражем, и Влад крепко цеплялся за спинку сиденья, чтобы его не бросило на пол салона. Затем последовало стремительное снижение, потом короткое выравнивание и еле заметное отдавшееся в теле легким толчком касание шасси взлетно—посадочной полосы на чужом аэродроме в чужой стране.
Влад прильнул к иллюминатору и поразился, сколько много самолетов оказалось на аэродроме. Да все наши, свои, с красными звездами и триколором на хвостовом оперении! И на душе как—то сразу стало легко и спокойно, хотя он и так особо не волновался. Про него никогда нельзя было сказать, что он «мандражист». Даже в детских драках во дворе он всегда четко понимал, когда надо наносить удар противнику, а когда немедленно ретироваться. И при этом никогда не испытывал волнения или страха. В любой момент он просто знал, что делать – и все!
Самолет зарулил на стоянку, двигатели его взвыли еще раз и наступила долгожданная тишина. От длительного гула двигателей в ушах звенело, но Влад, не обращая на это внимания, снова прильнул к иллюминатору, жадно вглядываясь в чужую и незнакомую землю. Из кабины экипажа, закрытой во время полета, вышел борттехник. Он осмотрел груз в салоне, бросил взгляд на команду сопровождения и предупредил:
– По салону не ходить, ждать команду! Понятно?
– Понятно! – ответил за всех прапорщик Мингалеев.
Весь полет прапорщик проспал. Но после посадки самолета развил бурную деятельность: