тами, закипала, варя суп из человеческих невестушек.
Ой, а на Ивана, ой, а на Купала
Красна девица гадала:
«Где ж мой милый-дорогой?
Назови меня женой!» -
Звучал однородный голос переплетающихся сотни других молодых и таких живых. Не без зависти ждали бледные, холодные русалки своего часа. Красные ленты в хороводе пестрили ярче Главного костра. Сегодня косы разрешили матушки не плести: долой запреты! Девки на гуляние бегут!
Пуще всех собиралась Руся, дочь крестьянская. В хвойном сумраке её глаза были вместо спрятанных звёзд. Волосы цвета зрелого пшеничного колоса стекали к оформленному девичьему стану. Подобно упорному подснежнику распускалась юная, от того и наивная влюблённость в сердце её, а в думах образ тяжелый след оставил небрежный. А вот и он… Широкоплечий юноша с обнаженным натренированным торсом прошел мимо Руси в толпу, предательски не заметив звучание девичьего сердца. Его не заботила эта чистота чувств, душа его давно пала так низко, что было запрещено смотреться в её зеркала, дабы не сгинуть. Но какой колдунье дело было приворожить девушку к гуляке деревенскому? Потешилась проклятая судьба. Плоть…дикое, разрывающее желание…и выбросить. Ничего. Пустота прогрызла явь и больше не отпустит. Или… Найдется та, что спасёт его душу? Руся?
– Руся! Вот же ты! Запоздала, подружка! – воскликнула Величка в своей манере, будто на распев: ярко, эмоционально. Она краше всех девок пела на гуляньях. Лицо, усеянное горящими веснушками, алые пухлые губки, естественно растянутые в улыбке.
– Ох, бегала в поле набрать цветов, благословлённых солнцем. Да, изысканный венок сплести: много времени отняло.
– Венок, действительно, дивный вышел. Точно такого же дивного хлопца через костёр переведёшь! – задорно, по-доброму рассмеялась Величка.
– Надеюсь… – со вздохом произнесла Руся и устремила взгляд в самое оживлённое место.
Величка посмотрела в направлении её взора и увидела Любодара, хищно оскалившийся, небрежно прижимающий к себе какую-то девушку.
– Забу-у-удь – пропела подружка. – Ты ему не нужна! У него таких, как ты, – целая деревня.
– Пускай… А люблю его только я. «Он просто ещё не знает…» – с надеждой говорила Руся.
– Не нужно тебе это! Он поиграется и забудет о тебе. А ты опозоренной останешься! А если ещё и с лялькой на руках? Так вообще пальцем тыкать начнут…или камнями закидают…
– Если честно, я до сих пор не вразумлю, я столько и сильно люблю его, а до сих пор без маленького… Почему так?
Величка посмотрела на подругу с нескрываемым удивлением:
– Разве ж дети просто так рождаются?
– От любви.
Величка рассмеялась:
– Какая же ты глупая и маленькая! Дети рождаются не от любви, а…
– Дети не могут рождаться вне любви! Я точно знаю! Мне бабушка говорила! – яростно перебила Руся подругу.
Величка широко раскрыла глаза:
– Ты наивная и глупая! Я желаю добра тебе, а ты как приворожённая на грех идёшь! – предупреждающе тараторила та.
– От добра добра не ищут. – обиженно хмыкнула Руся, и лоскуток её туники просквозил в толпу.
– Глупая! – кричала Величка – Глупая! – уже протянула эту трагичную песню.
Взявшись за руки, молодые сомкнули хоровод. Полилась песня и девичий смех, юноши увлекали за собой. Костёр трещал и детей-искорок дарил молодым людям.
Чья жена,
Чья жена козой была,
Козой была?
На дуб лезла,
На дуб лезла – свалилася,
Свалилася.
Кто-то тронул Любодара за руку. Обернувшись, он увидел Русю.
– А-а, русалка! Расплела косы? – ухмыльнулся юноша.
Руся смущённо опустила глаза, но руку возлюбленного держала крепко.
– За руку схватила, будто с поличным поймала у своей хаты. Украл что-то у тебя? – продолжал лукавить Любодар.
– Сердце… – не поднимая глаз, прошептала дева.
– Что-что? – склонился грузно юноша над девушкой.
– Я сама тебя украду! – пальнула твёрдо Руся.
– Ва! Ну, что ж, кради меня, речная дева, волоки в свои силки.
Любодар принял игру, но девушка не догадывалась, что забаву ведёт не она.
– Только не отпускай и сама не убегай потом. – зарделся Любодар.
– Никогда! – обрадованно вскрикнула Руся, словно давая клятву перед богами.
Уже все разбились на пары. Костёр-батюшка готовился соединять. И разъединять.
Иван да Марья
В реке купались:
Где Иван купался,
Берег колыхался.
Где Марья купалась,
Трава расстилалась.
Купала