сексом и шоколадом. Шлюхи никогда так не пахнут. Чем угодно, но точно не чистотой.
– Ты больной придурок!..
Пролезаю пальцами под пояс шорт и касаюсь ими резинки ее трусов.
Дрожит вся, горит, уверен – обильно течет. Видимо, секса давно не было. Шумно дыша, часто-часто хлопает ресницами и царапает ногтями одеяло.
– Тшш… кино смотри…
На экране уже оба голые, сношаются в миссионерской позе под неестественные ахи и охи. Турчанка поднимает на них взгляд, а я в этот момент ныряю рукой в ее белье.
– Нет! – взвизгивает, едва не оглушая.
– Блядь, да у тебя там ниагарский водопад…
Гладко выбритая плоть горячая и склизкая от смазки. Мои пальцы без труда проникают между складок и нащупывают крохотную кнопку клитора.
Похоть простреливает пах молнией, дикое желание ебать ее узкую скользкую дырку пробивает крышу. Перед глазами красные круги расплываются.
– Не надо!
– На экран смотри, я сказал!.. И ноги расслабь.
Будто бы слушается. Позволяет моему колену раздвинуть бедра и, зажмурившись, утыкается лбом в матрас. Возможности для маневра моей ладони становится больше, чем я незамедлительно пользуюсь.
Делаю то, чего не делал последние лет десять – пытаюсь доставить девчонке удовольствие. Забив на максимальный дискомфорт в штанах, концентрируюсь на подаваемых ее телом сигналах. Скользя пальцами вдоль промежности, подушечкой среднего мягко массирую чувствительную точку.
Пусть, сучка, кончит под уродом. Даже тупые качки в курсе, где находится клитор.
Замерев, дышит шумно и часто. Я, напротив, не могу сделать вдоха.
– О, Боже!.. выстанывает продолжительно, отчего мои яйца едва узлом не завязываются, – Боже… Вот так!.. Да!
Делает движение тазом, насаживаясь на мою ладонь. Содрогается всем телом, стискивает ее бедрами и кончает!
Я, чувствуя спазмы ее промежности, инстинктивно втыкаюсь пахом в ее маленький упругий зад и едва не ловлю приход. Ощущения, будто я в ней, настолько реальны, что мне приходится приложить усилия, чтобы не упустить последние нити контроля.
Прижимаюсь губами к ее виску и терпеливо жду, когда она придет в себя. Жду и предвкушаю.
Постепенно ее дыхание выравнивается, ресницы трепещут, и глаза открываются.
– Спасибо, ты можешь идти, – вдруг шепчет на одной ноте.
– Не за что, дорогая. Мы же семья. Ты всегда можешь рассчитывать на мой… палец.
Яра начинает подо мной возиться. Опускает руку вниз и, обхватив мое запястье, пытается вытащить ладонь из своих трусов.
– Это вышло случайно, ясно?! Я не успела сориентироваться. А ты воспользовался ситуацией!
– Ты текла, как сучка…
– Да, на Джимми. Я на него с семнадцати лет теку. Ты просто под рукой оказался, – пихает локтем в живот, и я с нее скатываюсь, – Если мне приспичит, в следующий раз я воспользуюсь своим пальцем.
Смотрю на раскрасневшееся лицо Турчанки, яркие губы и блестящие глаза и чувствую, как бурлящий в крови адреналин разбавляется убойным ядом. К