я увидела, что свет от свечей струится из небольших углублений, вырубленных в каменной стене. Признаться, в этой части монастыря, мне никогда раньше бывать не приходилось.
Алиса слушала внимательно, стараясь ничего не упустить. Антонина говорила прерывистым шепотом, иногда останавливаясь, что бы выпить воды, или оглянуться на запертую дверь. Она заметно нервничала.
– Серафим прекрасно ориентировался в темноте и шел вперед уверенной походкой. Мы двигались друг за другом, придерживаясь за стены (проход был достаточно узкий), ноги то и дело скользили по мокрому полу. Спустя некоторое время, святой отец остановился у лестницы, ведущей вниз, и, повернувшись к нам, произнес:
– Дети мои, прежде чем проследовать дальше, мне необходимо кое-что вам сказать. Эта лестница ведет в подземный тоннель, по которому еще в ХVII веке, монахи, незаметно от врагов, могли перебраться на другой берег реки, но, к сожалению, в ХIХ веке тоннель завалило, поэтому возможность пройти по стопам наших предков была к сожалению утеряна, хотя, слава Богу, не все погибло. Вы, наверное удивлены дети мои, что до сей поры не разу не слышали об этом тоннеле? Да, это была тайна, о которой даже я не знал, как и не знал о лестнице, ведущей вниз, она была тщательно замурована. Хранил ее старый монах Феофан, и унес бы с собой в могилу, если бы не известие о реставрации монастыря. Так вот, узнав об этом, после службы (какого точно дня теперь и не припомню) подошел он ко мне, вид у него был очень обеспокоенный, и дождавшись, когда за последними прихожанами закрылась дверь, заговорил со мной:
– Сын мой, – голос его срывался.
– Никогда не заговаривал я о сокровище сокрытом от людских глаз во чреве дома божьего, на то была воля свыше. Но теперь, когда опасность так близка, я снимаю с себя обет молчания. Сокровище не должно покинуть место сие, иначе быть беде, – старец говорил долго и не связно, скрипучий голос его от волнения становился еще путаней. Я постарался кое-как успокоить его, а спустя примерно час уже имел полную информацию, которую намерен сообщить вам, – он торжественно обвел взглядом всех присутствующих.
– Наверное, у каждого из вас возник один и тот же вопрос. Почему я выбрал именно вас? Ответ будет простой, именно на вас указал монах, видимо на то были причины, к сожалению они мне не известны, я лишь повинуюсь его воле, – о. Серафим на минуту замолчал, поглаживая на груди золотое распятие.
Алиса смотрела на Антонину не отрывая глаз, а перед ее мысленным взором, один за другим, мелькали образы далеких событий ХVII века, виделся монастырь, окруженный войском врагов, грохот пушек, монахи в панике собирают скудные пожитки, и бегут по подземному тоннелю, самые же старые, оставшиеся в своих кельях, с молитвой на устах принимают мучительную смерть.
Антонина замолчала и, как будто опомнившись, посмотрела на часы. Стрелки показывали начало четвертого.
– Что-то