жизнь сложилась таким образом, что теперь каждую неделю на побывку домой возвращался уже не папа, а я. Мост к тому времени еще не запустили, междугороднюю трассу – тоже, поэтому кататься туда и обратно на речном пароходе было занятием утомительным.
Тогда я предложила, что буду навещать родителей раз в две недели, и они с пониманием согласились.
На самом деле и такое обещание мне исполнить не удавалось, так что нередко я появлялась дома лишь один раз в месяц.
Но родители никогда на меня не обижались.
Всякий раз, когда наступал день моего возвращения, в доме воцарялась атмосфера настоящего праздника. В полной мере я ощущала, что значит сердечный прием. Папа, мама и бабушка Юй улыбались с утра до ночи; казалось, в наш дом спустились ангелы. Бабушка Юй так и жила в нашем доме, взяв на себя все хлопоты по хозяйству. Папа крутился на работе как белка в колесе, поэтому в бытовые вопросы даже не вмешивался. Мама в домашних делах ничего не смыслила и являла в этом полную беспомощность. Вне всякого сомнения, она являлась хорошей матерью и хорошей женой, но от природы ей было не дано стать хорошей хозяйкой. Наша семья уже и не мыслилась без бабушки Юй, тем более что у самой бабушки Юй ни семьи, ни детей не было – еще в далекой молодости она овдовела и с тех пор оставалась верной памяти мужа. Родители относились к ней хорошо и ежемесячно выплачивали ей зарплату, которой она была более чем довольна, так что, можно сказать, у нас она чувствовала себя как член семьи.
Школа № 1 была в Линьцзяне единственной, где обучались только старшеклассники. Практически все способные дети, чьи родители являлись руководителями уездов и городов в пределах нашего региона, принимались именно в эту школу.
Обычно считается, что дети чиновников своим умом особо не блещут, – на самом деле это сплетни. И пускай такие разговоры распространяются уже давно и повсеместно, все равно это сплетни. По крайней мере, в те годы в школе № 1 подобного явления точно не наблюдалось.
Как правило, все ученики этой школы были очень прилежны, и дети чиновников исключением не являлись. Некоторые зарекомендовали себя лучшими учениками не только в своих классах, но и во всей школе. Они четко знали, чего именно хотят в этой жизни, а потому к учебе подходили осознанно и совершенно не нуждались в том, чтобы их подгоняли. Тесных отношений они ни с кем не заводили, но в любом случае прилагали все усилия, чтобы по крайней мере их не испортить: вели себя очень сдержанно, инстинктивно поджимая хвост. Сравнивая себя с ними, я невольно стыдилась того, что, пока училась в младших и средних классах, переполнявшее меня счастье так и било через край. Некоторые ребята очень много читали; когда они принимались вести разговоры о Фрейде, о «Краткой истории времени» или о «Третьей волне», я лишь почтительно слушала их, не смея вставить ни слова, – никогда в жизни мне не доводилось слышать, чтобы родители упоминали таких иностранных авторов, в нашей семье подобных книг не было.
Как-то раз ребята, сидевшие рядом со мной в столовой, заговорили о литературе, и один из них вдруг спросил,