же заглох. В зале повисла тяжелая тишина.
– На этом троне сидели разные короли – мудрые и глупые, добрые и злые, молодые и старики, но все они были Фаэрвиндами. Можешь приковать себя к этому трону, но все равно останешься разбойником. Ты никогда не станешь королем.
– Приковать? Какая глупость. Я могу отдать тебя каждому солдату в этом зале, а потом еще каждому, кто на улицах, – сказал Реборн тоном, леденящим кровь, – Посмотрим, как громко ты будешь визжать.
На этот раз не послышалось даже смешка. Эббет с недоумением посмотрел на своего принца – неужели он совсем не слышал, что он ему только что рассказал? Пшеничная вдова убивает одним взглядом, мертвые встают и поднимают мечи, он не прикоснется к ней даже под страхом смерти. Даже будучи трижды зол и тысячу раз сгорая от ненависти.
Холодная сталь кинжала обжигала тыльную сторону рукава. Она так и не выкинула его, когда раздумала заколоть себя.
– Тогда ты лишишься своей армии, – выпалила она прямо перед тем, как кинжал скользнул ей в ладонь.
В воздухе сверкнул клинок маленького лезвия. Исбэль сделала резкий взмах, целясь прямо в горло Реборну. Тот отклонился еще до того, как кинжал успел достигнуть его лица, но острие все же прошлось по челюсти, легко утонув в бороде и распоров кожу до крови. Иссиня-черная и упругая, словно проволока, борода в одно мгновение стала мокрой, но кровь не стала заметна, пока не потекла по шее принца. Реборн ударил сразу – с размаху. Металл звякнул о каменный пол тронного зала, следом за ним пала и Исбэль, почти потеряв сознание от удара. На губе появилась еще одна рана, щека горела, в голове будто трещал огонь. Исбэль забыла как дышать от боли, перед глазами замельтешило множество ног.
Одним движением ноги Реборн пнул кинжал к помосту трона. Прикоснувшись к челюсти, он посмотрел на свои окровавленные пальцы. Скептично цокнул, досадуя на недогляд.
«Встать, надо встать!» – набатом стучало в голове Исбэль вместе с острой болью. Она робко оперлась на руки в попытке приподняться, но Реборн сделал широкий шаг вперед, наступив на ее густые разметавшиеся кудри. Исбэль глухо пискнула и прижалась к полу. Когда она услышала едва уловимый скрежет острия меча о пол, то затаила дыхание и зажмурилась так, что заболели веки. Звон удара металла о камень заставил ее вскрикнуть. Сталь блэквудов высекла искру из идеальной гладкости королевского мрамора, оставив на нем глубокую щербину. Исбэль распахнула взгляд – клинок вонзился в камень прямо у ее носа.
– Видимо, Фаэрвинды не ценят дарованные им милости, – сказал Реборн громко, а потом опустил голову, взглянув на волны огненных волос, – Ты не спрячешься за легкой смертью.
Реборн оглядел присутствующих, взглядом выцепив рыцарей своей гвардии – Эббета и Йорда, тех, кто привел Исбэль в зал. Кивнул им и еще одному – Беккету, такому огромному рыцарю, что он, видят боги, не помещался в дверной проем тронного зала. Те сделали шаг вперед.
– Отведите ее в тюрьму, – с насмешкой в голосе произнес Реборн и отступил на шаг назад, освобождая огненные