плечом. Раздался звук трения дерева о дерево, и приоткрылась небольшая щель. Еле протиснувшись в затхлый коридор, уперлась ладонями с другой стороны двери и снова толкнула. На этот раз она поддалась намного охотнее, и, как только встала на прежнее место, я очутилась почти во мраке. Внутри пахло сыростью, деревом и чадящими черными свечами. Их воткнули по три в прибитые к стене подсвечники с обеих сторон, и слабые огоньки служили единственным источником света в этом темном пространстве. Коридор оказался пуст, даже без намека на мебель, но в его конце я с трудом разглядела широкую лестницу. Откуда-то слева доносились голоса, а по верхнему этажу слышались чьи-то быстрые шаги.
– Проходи, – раздался женский голос. Не зная толком, обращались ли это ко мне или все же нет, поспешила на него. Стоило показаться в дверном проеме, как мне положили руку на плечо, заставив вздрогнуть.
– Рада, что ты пришла на торжество Единения, – сказала женщина, чья ладонь не слишком крепко, но достаточно настойчиво держала меня за ключицу. Она оказалась выше почти на две головы, на ее губах притаилась вежливая улыбка, из-за которой лицо выглядело более моложавым. Возраст выдавала лишь небольшая паутинка морщин в уголках светло-карих глаз и старомодная прическа из собранной в круг косы, закрепленной на затылке. – Меня зовут Алейна. Я буду провожать вас в мир душ. Приготовления еще не закончены, поэтому пока присоединяйся к остальным и жди.
– А как будет проходить ритуал? – уцепилась за возможность узнать подробности.
– Мы расскажем все перед самым началом. Если у тебя останутся вопросы, ты сможешь их задать.
Напоследок ободряюще сжав мне плечо коротким жестом, Алейна отпустила меня и быстрым шагом удалилась куда-то прочь, а я тем временем решила осмотреться. Комната оказалась огромной гостиной, большую часть мебели занавесили тканью, но проглядывающая через нее резьба на дереве каштанового цвета снова напомнила мне дом миссис Мадлен. Блеклые старые серые обои с подтеками поверх вертикальных узоров сильно портили вид, но комната выглядела намного светлее коридора благодаря массивной люстре с такими же черными свечами и двум широким окнам, через которые пробивались тусклые дневные лучи. Следующее, что мне бросилось в глаза – огромная пентаграмма на полу. Над ней трудились две девушки в светло-бежевых юбках до лодыжек и приталенных кофтах графитового цвета с длинными рукавами. Одежда роднила их одновременно и с прислужницами монастыря, и с балетными танцовщицами, и – совсем отдаленно – с ученицами традиционных женских магических школ, которых хоть и осталось очень мало, но они все еще встречались. У центра комнаты девушки уже закончили два внутренних круга, и теперь шла работа над внешним, явно последним: они соединяли линии, завершали повторяющиеся узоры и дорисовывали между ними элементы. Перемещались все время практически синхронно друг напротив друга, их движения напоминали танец. В свободных от мела руках я заметила у каждой по свече. Вокруг них тут и там стояли небольшими