Баба Яра ждёт.
– Дело не… – не сумел закончить Лев и взглядом проводил за дверь нового знакомого.
«Никому не доверять камень», – последние слова Дуромор возникли в памяти и навязчивой мухой болтались в голове.
Кухня, которая понравилась в первый день, потеряла уют для Льва. Сказывалось напряжение, с каким он садился за стол к завтракающим ребятам. Хозяйка возилась у чугунной плиты, набивая деревянный короб углем:
– Милок, еда в котелке. В кувшине молоко, – Баба Яра цвела радушием. Она радовалась, что в её дом наехало столько гостей. – Ягоды на столе привёз Клим. Как же давно я не гуляла по лесу, мальчишки. Ох, грибы из теплицы не сравнятся с лесными. Пожалуй, парочку не брошу в кашу, пусть пахнут хвойной чащобой.
Матфей покривился от слов хозяйки и, отодвинув миску тушёных овощей, обратился к Климу:
– Твой дед владеет пастбищами, и всё-таки ты причислен к страте Ветра, – его недоумение скорее походило на упрёк.
Лев задержался над котелком и украдкой посмотрел на упитанного парня с густой русой шевелюрой. Вий, допивая молоко, также прислушался, и было с чего. Речь Клима звучала тихо и зачастую невнятно.
– Д-дедушка говорит, дабы управиться с хозяйством хватит и д-десятка чар, которым сам меня обучить, – сообщил он, тыча вилкой варёную морковь. – Платить за б-бесполезное знание дед не намерен.
– Тогда у него где-то завалялось царское дозволение, – усмехнулся привереда. – Закон жёстко карает самовольное обучение.
Баба Яра постучала пальцами по его голове:
– Крохотка, от пересудов о законах за столом чиновники язву зарабатывают. Подкрепитесь как следует, мальчишки, нас ждёт долгая охота. С каждым годом собирать первогодок всё накладней.
– Тогда нам нужны деньги? – спросил Вий. Наспех уехавший из дома, он вряд ли располагал какими-то средствами.
– Не беспокойся, дорогой, Собор сполна возместит мои затраты. Не то меня волнует, – хозяйка посмотрела на Льва. – Милый, если желаешь, останься дома. Нет причин тебя таскать по базару.
– Хорошо.
Обстоятельство, по которому Лев избежал тесного общения с чаровниками-подростками, подняло его утреннее настроение, что не скрылось от ребят. Когда он спускался провожать хозяйку и её подопечных, новобранцы Собора нетерпеливо толпились в прихожей и о чём-то оживлённо перешёптывались. Заметив Льва, они сразу замолкли. Только Клим посмотрел на него с толикой пристыженности.
Природа потеплела, и Баба Яра нарядилась в летнее закрытое платье, да и ребята, кроме Матфея, надели льняные рубашки и шерстяные кепки. Придира неизменно находился в свитере, как медвежонок в собственной шкуре.
– Милый, не давай баловать котятам, – последний раз наставляла Баба Яра.
Когда они вышли в сад под поливающее лучами солнце, и Лев остался один в доме, чувство облегчения, которое он ждал, уступило место обиде. Знакомой, разъедающей внутренности, которая приходила к мальчику множество раз за детство, проведённое во дворе красного дома.
Впрочем,