расскажи, почему мы здесь. – Судья Фейнголд снимает очки и принимает расслабленную позу.
– Ладно, – тихо говорю я. – В общем. Мы здесь потому… что я хотела поплавать.
– Нет. – Она качает головой, будто я провалила тест. – Мы здесь, потому что вы нарушили границы частных владений. Вы проникли в дом, который вам не принадлежит, и вас застали в чужом бассейне, кстати, после полуночи. – Она не мигая смотрит на меня, а потом сверяется с документом на столе. – Все правильно?
Я сглатываю. Взгляд утыкается в желтоватую бахрому темного персидского ковра, торчащую между пузатыми ножками стола. Сердце в груди бухает, как барабан.
– Да, – наконец шепчу я. Макушкой я чувствую взгляд судьи.
– Как понимаю, у нас есть определенный выбор. В обычной ситуации я бы приказала, чтобы тебя взяли под стражу и ты некоторое время провела в воспитательной колонии на материке, или…
– Э-э, судья? – Позади меня кашляет Митч. Мы все поворачиваемся. Он подается вперед. – Я хотел бы сказать, в общем, я знаю Тэм… Тэмсен… достаточно давно. Она хорошая девочка. Добрая, умная…
– Она не умная, – перебивает его судья. Я слышу, как Джулиет тихо ахает, и мои щеки обдает огнем. – Если бы она была умной, нас бы в этой комнате сейчас не было. Если бы она была умной, она продолжала бы учиться в школе.
– Ваша честь, – говорит Джеральд, кладя свою лапищу мне на плечо. – Тэмсен и ее… и Ной были музыкантами, и…
– Ты музыкант? – Она с наигранной сосредоточенностью листает дело, как будто ищет факты, ускользнувшие от ее внимания, но явно знает, что ничего не найдет.
Во мне начинает закипать ярость.
– Нет, – почти выплевываю я. – Я не музыкант.
– Значит, ты бросила школу из-за того, что твой приятель был музыкантом.
Повисает тяжелое молчание, и я щекой чувствую, как Джеральд смотрит на меня. Часы на стене бесстрастно отсчитывают секунды.
– Он был мне не приятелем, – шиплю я. – Он был моим мужем.
Судья Фейнголд ерзает в своем кресле, и я опять слышу скрип ручки по бумаге.
– Ясно, – говорит судья, намеренно глядя поверх моей головы. – Вот мое предложение: Тэмсен соглашается вернуться в школу.
– Что?! – вскрикиваю я. В школу? А при чем тут школа? – Нет! Это не…
Судья поднимает руку.
– Она также дает свое согласие раз в месяц посещать группу психологической поддержки молодых вдов. У меня есть брошюра социальной службы. В июне, если ей удастся успешно сдать выпускные экзамены и если до этого у нее не возникнет никаких неприятностей, запись о правонарушениии будет удалена. Надеюсь, все считают такой вариант приемлемым?
От изумления у меня отвисает челюсть. Я поворачиваюсь и смотрю на папу, Митча и Джулиет. Джулиет кивает. Митч сидит, упершись руками в колени, и разглядывает пальцы, темные от въевшегося битума. Папа откашливается и наклоняется вперед.
– Судья, Лори, а могу я внести еще одно предложение?
Она вертит в пальцах ручку.
– Да?
– Последние