мне в лицо.
– Мне показалось? – выйдя на улицу, спросила я. – Он ко мне переменился, когда вернулся с картой, что-то напоминающее подобострастие появилось. Нет?
Сергей рассмеялся и лукаво спросил:
– Тебе понравилось?
– Нет, Серёжка, ну что ты такое говоришь? Подобострастие и лесть всегда неприятны!
– Вероятно, его впечатлила сумма счёта.
Я посмотрела в листок выписки – слов я не поняла, но арабские цифры узнала.
– Пятьсот тысяч?! О, Боже мой, евро? Серёжка, зачем так много?
Лицо его почему-то опечалилось, и он покачал головой.
– Не много, Маленькая. Трать, счёт будет пополняться автоматически.
Я поднялась на носки, поцеловала его в колкую щёку. Ему не понравилось.
– Не так! Дай ротик.
Офис оператора связи находился через дорогу напротив банка, мы получили сим-карту к моему новому телефону, и по дороге в спа-центр Сергей забил в память телефона свои номера, номера Виктора и Маши, номер своего юриста, поразмышлял и внёс номер Мехмета. На вопрос: «Зачем?», пожал плечами и буркнул:
– На всякий случай.
Спа-комплекс принадлежал сестре Мехмета. Подобно тому, как её брат проявил гостеприимную предупредительность, так и она, встретила на входе сама, а для сопровождения по комплексу приставила ко мне русскоговорящую девушку, родом из Казахстана. Расточая улыбки, хозяйка пожелала мне приятного отдыха и удалилась, сославшись на дела.
– Не скучай, – прощался Серёжа, – я постараюсь освободиться пораньше. Иди, я посмотрю тебе вслед.
– Нет, Серёжа, это я посмотрю тебе вслед! Так правильнее. – Я взяла его за руку и повела к выходу. Перед дверью прижалась к груди. – Я буду ждать, а ты не торопись, делай свои дела. Я люблю тебя.
Он вышел, сквозь стекло двери я смотрела в его спину, посылая вслед свою любовь. Садясь в машину, он взглянул в мою сторону и, увидев, что я всё ещё не ушла, обрадовался и помахал рукой. «Всегда провожай своего мужчину. И, как бы не была занята, встречай. Когда женщина провожает мужчину – дела его удаются ему легче, а когда выбегает к порогу и встречает после рабочего дня, то тем выражает признание его большому труду на благо семьи. Я знаю эту истину. Но Костю я редко провожала до порога. И ещё реже встречала».
Машина отъехала. Вздохнув, я направилась к девочке, скромно дожидающейся меня в сторонке.
Вначале меня уложили на теплый мраморный полок. Тело медленно впитывало в себя тепло от камня. Тихонько звучала восточная музыка. Незаметно я уснула.
Проснулась от прикосновения – пора было идти в хаммам. Сквозь завесу густого горячего пара ко мне приблизилась грузная женщина, подмышкой она держала мочалку, в руке широкое ведро с выползающей из краёв пеной. Женщина молча поставила ведро на пол, освободила мочалку… да нет, не мочалку, а варежку от упаковки, сунула варежку в ведро и обеими руками принялась жамкать её, отчего пена из ведра ещё обильнее поползла на пол. Потом жестом велела мне лечь, надела