к мы вышли из самолета. По дороге к дому родителей остановились, чтобы зайти в торговый центр – перекусить и приобрести российские сим-карты.
– Мила, мы уже купили тебе сегодня игрушку, – возмущенно откликается Денис, напоминая о том, что буквально час назад в аэропорту она раскрутила его на покупку розового пони, которого дочь сейчас как раз крепко держит в руках. После слов отца она быстро прячет игрушку за спину.
– Ну, пап, – Мила смешно надувает губы и делает жалобные глаза, которые к тому же в миг наполняются слезами.
Слышится тяжкий вздох поражения.
– Саааш, – я ловлю на себе взгляд и стараюсь скрыть смех, – это ты ее научила вить из меня веревки?
– Она сама, – пожимаю плечами, все-таки не сумев сдержать улыбку.
– Ладно, – сдается, – подождите здесь, я зайду вот сюда, – он показывает на салон связи, – и мы пойдем и купим тебе игрушку.
Мы с Милой согласно киваем.
– Мам, – окликает меня дочка, дергая за руку, – папа такой хороший, ведь правда?
– Правда, – со смехом отвечаю я. – Пойдем, пока купим мороженое? – подмигиваю.
– Даааа, – глаза дочки вдохновленно округляются, и она начинает возбужденно подпрыгивать на месте.
Я беру Милу за руку и разворачиваюсь, но тут же застываю, не веря своим глазам…
Впервые за пять с половиной лет мы прилетели в Россию. Впервые. И вот – через несколько часов после прилета я встречаю… Тимура Старцева.
Он стоит в шагах десяти, внимательно разглядывая меня. Темный взгляд все такой же пронзительный. Лицо сосредоточенное, напряженное.
Наверное, надо развернуться и уйти. Не смотреть на него так пристально и долго. Но я не обращаю внимание ни на что – ни на то, как дочка дергает меня упрямо за руку, ни на шум вокруг. Я смотрю в темные глаза, понимая, что прошедших лет будто бы и не было. И только вчера мы с ним танцевали на берегу океана, а Тимур мягко напевал:
“Забудь обо всех, кто тебя целовал
Танцуй под мои слова”.
Но правда в том, что прошло много времени. Очень. Целая жизнь. И каждый из нас сделал выбор, в результате которого этот путь мы прошли не вместе.
Судорожно вздохнув, беру себя в руки. Тяну дочь, собираясь пойти в другую от Тимура сторону, чтобы не встретиться с ним лицом к лицу.
Но глупо, конечно, было ожидать, что он даст уйти. Не сделав и десяти шагов, чувствую жесткую хватку на руке. Застываю, прикрывая глаза. Даже это простое касание вызывает столько воспоминаний.
Только он всегда держал так – до боли крепко.
Оборачиваюсь, даже не пытаясь сделать вид, что рада его видеть. А сама… не знаю, что чувствую. Сердце делает кульбит, когда вижу его так близко, загнанной птицей бьется в грудной клетке то ли от радости, то ли от боли.
– Как ты меня нашел?
Наверное, вопрос глупый. Но эта встреча не кажется мне случайной. Не бывает таких случайностей. В огромной Москве.
– Мне сообщили, как только ты прошла паспортный контроль в России.
Его голос… я чувствую, как от его хриплого, глубокого голоса все внутри сжимается.
– Зачем?
Он отпускает мою руку и переводит взгляд на Милу, которая застыла, внимательно разглядывая незнакомого дядю.
– Сколько ей?
Я задерживаю дыхание, чувствуя волну ужаса. Смотрю на дочь, которая вдруг неожиданно протягивает руку и звонко говорит:
– Я – Мила, мне…
Я тут же резко подхватываю ее, поднимая. Она уже достаточно тяжелая, поэтому я редко беру ее на руки. Но сейчас мне требовалось как-то отвлечь внимание дочки, чтобы не дать ей договорить.
– Это не твое дело. И ей три, – резко чеканю, ловя темный взгляд Старцева.
– Мам… – начинает Мила, явно намереваясь сказать, что я ошиблась, ей на самом деле уже почти пять. До дня рождения осталось каких-то девять дней. Для нее это принципиально важный вопрос – она хочет, чтобы все вокруг считали ее достаточно взрослой. Но я смотрю на нее таким взглядом, что она невольно замолкает, так ничего не сказав.
– Значит, три… – задумчиво тянет Старцев, внимательно смотря на мою дочь.
– Что тебе надо, Старцев? – резко спрашиваю.
Чувствую себя неуютно. Нужно закончить эту встречу как можно скорее.
Он вновь переводит взгляд на меня. И столько в его взгляде чего-то, что невозможно прочитать и понять.
– Ты счастлива?
Я задыхаюсь от его вопроса. Так просто, так прямо. Я смотрю на человека, которого когда-то так сильно любила. Безудержно, безумно, до сумасшествия. На человека, который столько раз делал мне больно.
Счастлива ли я? Да.
Я держу на руках сокровище – свою дочь. Она – самое прекрасное, что могло со мной случиться в этой жизни. Солнечная, яркая девочка, которая вернула в мое сердце тепло и покой.
Мой муж – самый внимательный и добрый человек, прекрасный