Вы ли мне когда-то сами сказали, что будет святым делом помочь в приближении конца войны…
–Успокойся Нилл, тут ты прав. И волен выбрать свой путь. Я предложил вариант. Но если ты решительно хочешь этого, я не могу тебя никак переубедить.
Он замолчал. Я был немного зол, на лейтенанта. Но это мне предавало большей уверенности.
Машина приехала к дому Линды и Дрейка. Флои выбежала нас встречать. Я присел и Флои с распростёртыми объятиями кинулась ко мне. Она обняла меня, я ее тоже, и привстал…
–Ох, какая ты тяжелая! – смеясь и кряхтя, будто от тяжести сказал я.
–Я подросла, дядя Нилл? – улыбаясь спросила меня.
–Ох, конечно, я еле тебя держу.
– Вот видишь, дядя Нилл, я почти взрослая.
–В этом никто не сомневается! – поддержал её я.
Мы вошли в дом, вместе поужинали. Линда и Дрейк очень любят Флои, это было видно. Они всегда внимательны к ней. Сама Флои тоже никогда не жаловалась на плохое отношение к ней.
–Дядя Нилл, пойдём, – сказала Флои. Она взяла меня за руку и повела в комнату. Зайдя в её комнату, она открыла ящик письменного стола и достала рисунок.
– Это тебе дядя Нилл, – стеснительно улыбаясь протянула мне лист бумаги.
Я взял в руку рисунок и стал разглядывать его. Цветными карандашами, детской рукой были нарисованы мужчина и девочка, держащиеся за руку, на фоне каких-то развалин, огня и дыма. В этом рисунке я узнал себя и Флои. С огорчением, осознал, что в памяти девочки хранятся её пережитые события. Хотя она никогда не говорила о прошлом со мной, но я думал, что не вызываю у неё никаких воспоминаний о произошедшем больше года назад.
– Это мы, вместе! – произнесла девочка.
Воспоминания о прошлых событиях разом нахлынули на меня. Я сжал губы, чтобы сдержать слёзы, и не показывать свое переживание. Мне не хотелось, чтобы девочка видела мои слёзы. Сев на стул, стоявший рядом, протянул руку Флои. Она подошла ко мне, я прижал её к себе, а она обняла меня. Переведя взгляд на потолок, моргая глазами, мне пришлось задержать дыхание, чтобы не потекли слёзы. Мне хотелось плакать не за себя, а что в памяти девочки осталась эта трагедия. Дети не должны страдать на этой войне вот так. В какой-то момент небывалая ненависть внутри предала мне уверенности, что пора наконец-то закончить уже эту войну. Я сразу переключился с девочки на себя. Наполнился решимостью самостоятельно идти до линии фронта пешком, убивать врага, которого я не видел, но был полон ненависти к нему.
– Флои,.. -заговорил я. -Мне придется уехать на некоторое время по важным делам. Не знаю, когда вернусь. Да, и неважно когда. Знай, что ты – самая прекрасная девочка на свете! Я буду думать и помнить о тебе, где бы ни был.
–Правда? – улыбнулась девочка.
–ДА! – ответил улыбаясь.
Она опять прижалась ко мне, сказав: «Я люблю тебя, дядя Нилл!»
–И я тебя!
–Как вернешься, сразу приезжай ко мне.
–Хорошо…, – улыбнулся я.
Мы закончили вечер. Рисунок Флои я взял себе на