со своего кресла поднялась Лина.
– Вас устроит мое сиденье? – И, не дожидаясь ответа, резко пересела на страпонтен рядом с Никитой.
– Да, спасибо.
Вера, все еще в пальто, пристроилась на освободившееся кресло. Но радости от сделки, судя по всему, не испытала. Муж оказался далековато и даже не напротив. Это сбивало ее с панталыку, так как хотелось сидеть с ним рядом.
К тому же, отправляясь в путешествие, она наверняка нарисовала какие-то приятные картинки, что-то запланировала и была в предвкушении исполнения задуманного.
«Неосуществленные планы рушат нашу стабильность… – наблюдая краем глаза за соседкой, вспомнила Надежда постулат из лекции по психологии. И, пытаясь описать состояние Веры, мысленно добавила уже от себя: – Но самое противное, что они становятся нетленкой, не уходят в небытие, остаются в нас и не пускают позитив».
По Вере было видно, что ее планы на безоблачную поездку если не рухнули, но треснули под тяжестью обстоятельств. Она безуспешно пыталась унять раздражение, появилось чувство обиды. Причем она точно его ориентировала. Подавленность усугублялась еще и тем, что муж, похоже, не испытывал неудобств.
– Не пора ли повесить пальто на вешалку? А заодно и кофе организовать, – словно назло ей, беззаботно предложил Никита, развалившись в кресле у окна. И философски заключил: – Жизнь штука непредсказуемая, и чтобы наслаждаться ею, надо учиться терпеть, ждать и быть проще.
Фраза повисла в воздухе. Надежда хотела вновь разрядить обстановку, но ничего придумать не успела, потому как вдруг не Вера, а Лина встала с места и молча отправилась к кофемашине.
Ловииса пристроилась в конце длинной стойки регистрации. Она почти закончила выдачу посадочных и ключей от кают. Проход на паром до Стокгольма пока не открыли, и туристы коротали время преимущественно по периметру огромного зала ожидания. Лина с Надеждой предпочли ту же стойку check-in, рядом с гидом, благо из двадцати окошек работали лишь два, что позволило удобно облокотиться и вести неспешную беседу.
Подруги обсуждали возможность поменять класс кают. Не бесплатно, конечно. Но Надежде хотелось шикануть. Лина же считала это пустым.
– У нас каюта на девятой палубе, в центре. Ни под нами, ни над нами нет никаких ресторанов и игровых. О чем еще мечтать?
– Каюта без окна.
– У тебя клаустрофобия?
– Не знаю. Но хочется иметь окно.
– Зачем? Мы в каюту только спать придем. Думаю, не раньше двенадцати. На море темень будет такая, что без разницы, какие там пейзажи. Проснемся и сразу на завтрак, а в девять – привет, на выход.
– А как же «утро красит нежным светом»? Приятно же проснуться под лучом солнца.
– Дороговат будет луч. Пятьдесят евро. Давай я тебе фонариком в глаза посвечу. За полцены.
Надежда, ослепленная мечтой, издевки не поняла и продолжала канючить.
– А вот Вера поменяла каюту.
– Так это ее кредо – не соглашаться с предложенным. В автобусе мена не совсем удалась, так хоть на пароме