к полудню в таком настроении по скользкой накатанной ледяной дорожке, споткнулся, прокатился по ней, упал на землю, опершись при падении на правую руку. После падения на лёд поднялся и почувствовал резкую боль в запястье правой руки. Для обезболивания купил бутылку водки, немудрёную закуску и направился заливать возникшее горе в комнату общежития. После опустошения половины бутылки водки боль в руке не утихла. Промучившись ночь, утром направился в травматологический пункт поликлиники, здесь диагностировали закрытый перелом лучевой кости. В поликлинике наложили на место перелома гипсовую повязку, в таком виде в понедельник вышел на работу. Работая до отъезда на экзаменационную сессию в институт с загипсованной правой рукой, научился от безысходности писать левой. Вызов на сессию пришёл по почте в начале января сроком на 40 дней. Перед отъездом, приехал в посёлок к жене, собрал немудрёную одежду и уехал в Колымск. Жена клялась, что кроме показного флирта для его воспитания от ревности по совету подруги Ольги у неё со свидетелем не было, но он этому не верил, поскольку каждый их свадебный разъезд на автомашине продолжался до 2-х часов, а с её подругой, склонной к развратным действиям, могло произойти всё что угодно. Он перестал доверять жене, давно усвоив из практики, что каждый флирт имеет свои основания и последствия. Ольга, спровоцировавшая жену на подобные действия, сама впоследствии начала изменять своему мужу и дело завершилось разводом. Владимир не злорадствовал такому повороту событий, но считал вульгарную Ольгу наказанной богом за преднамеренное совращение его жены и причинение лично ему страданий.
По приезду в Колымск купил в кассе аэрофлота билет на самолёт и на следующий день улетел на сессию, устроившись в одноместном номере гостиницы. Начались многочисленные встречи со знакомыми студентами и поездки из гостиницы в институт на установочные лекции. Состоялась короткая встреча за ужином в гостиничном ресторане с уже получившим звание полковника Антоном Ломовцевым. От холодной зимы и стывшей на морозе переломанной рукой в гипсовой повязке часто хандрил, допуская пропуски лекций в институте, отчего мучила совесть. Через две недели попросил деканат освободить от обязанностей старосты группы, просьбу удовлетворили, старостой избрали студенческого приятеля Алексея Ласкара. На сессии познакомился с переведенным на заочное отделение в сельскохозяйственный институт из аналогичного института капитаном Советской Армии, служившим в военно-воздушных силах Геннадием Сопраном. Геннадий, уже отслуживший в армии 10 лет кадровым офицером, имел привлекательную внешность, строевую выправку и являлся весельчаком. С ним отмечали то внезапную смерть его знакомого военного товарища, то встречу с его сослуживцами, где он начинал военную службу после окончания военного училища, то просто выпивали от плохого настроения и одиночества. После службы на Дальнем Востоке Геннадий служил в ограниченном контингенте вооруженных