копьё врага, вонзившись в его грудь. Кровь брызнула на стены, крик заглох в туннеле, и он шагнул дальше, его гнев был как буря, что рвала их строй. Второй страж бросился на него, его копьё метило в горло, но Алексей уклонился, его клинок рассёк воздух, и голова врага покатилась по камням. Он сражался, его движения были яростными, каждый удар был для неё, каждый крик врага – шагом к ней. Их было шестеро, они окружили его, их копья звенели, но он крутился, как вихрь, его клинок пел, разрубая доспехи и плоть. Кровь текла по полу, её запах смешивался с холодом туннеля, и он рычал, его голос эхом отражался от стен: «Где она?!» Один из стражей упал, его копьё сломалось под его ударом, и он шагнул вперёд, его клинок вонзился в последнего, чьи глаза погасли в страхе. Туннель затих, тела лежали вокруг, и он стоял, тяжело дыша, его клинок капал кровью. Он шёл к ней, каждый шаг был ближе, и её образ был его силой в этом кровавом аду.
Туннель закончился, и перед ним выросла цитадель ордена – её башни чернели на фоне неба, их силуэт был суровым, как сама смерть. Алексей стоял у входа, его грудь вздымалась, а «Эфирный клинок» сиял в его руке, отражая слабый свет луны, что пробивался сквозь тучи. Он чувствовал её за этими стенами, её тепло, что дрожало в его «Сверхчувстве», и его сердце забилось быстрее. «Я здесь», – сказал он, и его голос был твёрд, как камень под ногами. Дверь цитадели была массивной, её металл покрыт рунами, что слабо светились, но он шагнул к ней, его рука легла на холодную поверхность. Он думал о ней, о её алых глазах, что смотрели на него в их последнюю ночь, о её голосе, что звал его в бою, и это дало ему силы. Он ударил «Эфирным клинком», его сияние врезалось в металл, и дверь задрожала, трещины побежали по ней, как паутина. Он бил снова, его гнев и любовь слились в каждом ударе, и дверь рухнула, её обломки загремели в ночи. Он шагнул внутрь, его шаги эхом отдавались в пустоте, и он знал – она близко, её судьба ждала его за этими стенами. Горы молчали позади, их тени остались на тропе, но он шёл вперёд, его любовь была его оружием, его клятва – его путём.
Глава 14: Алтарь крови
Алексей ворвался в главный зал цитадели, его сапоги гулко ударялись о каменный пол, покрытый трещинами и пятнами старой крови, а «Эфирный клинок» в его руке сиял голубым светом, отбрасывая блики на чёрные стены, увешанные цепями и ржавыми крюками. Перед ним раскинулся круг смерти – жертвенный алтарь, высеченный из обсидиана, его края были испещрены рунами, что слабо пульсировали алым, как живые вены. В центре лежала она – демоница, её тело было распростёрто на холодном камне, руки и ноги скованы цепями, что впивались в её кожу, оставляя кровавые следы. Её чёрные волосы разметались по алтарю, её грудь едва поднималась, а кожа была бледнее, чем он когда-либо видел, словно жизнь утекала из неё с каждой каплей крови, что стекала в медную чашу под алтарём. Её алые глаза, обычно такие яркие, были закрыты, веки дрожали, как будто она боролась с тьмой, что тянула её к себе. Алексей замер, его сердце сжалось, как будто его сдавили ледяные тиски, и он крикнул её имя