эпохи для искусств и литературы являются и должны быть великими эпохами также для свободы.
II. – Август в своем доме
Я не могу не похвалить пример, поданный Августом, пример, который следовало бы предложить государям в предпочтение многим другим, когда я вижу, как он пытается вернуть гражданам простоту старых римских нравов, живя в скромном доме, довольствуясь необходимым, делая большие расходы на общественные памятники и малые – на частные нужды. В этой стороне жизни Августа, несомненно, есть настоящая мудрость, каковы бы ни были причины его поведения – будь то политический инстинкт, его вкусы или расчет. Лично я предпочитаю верить, что это было его сознательное решение, ведь мудрость, проистекающая из воли, более достойна уважения, чем инстинктивная осторожность. Таким образом, это был глава государства, который хотел вернуть управляемый им народ к определенной простоте, считая ее подходящей для поддержания духа послушания в римских нравах, а также для сохранения относительного величия римского народа, которое добавляло блеска его подчинению.
Светоний рассказывает нам о образе жизни Августа и дает некоторые подробности о его доме: он не выделялся ни размерами, ни украшениями; портики были небольшими, материалы – обычный альбанский камень; комнаты не были украшены мрамором или изысканными полами. Более сорока лет он занимал одну и ту же комнату, зимой и летом. Когда он хотел работать без свидетелей и не быть прерываемым, он удалялся в высокий павильон, который называл своей «Сиракузой», или же уезжал в пригород, к одному из своих вольноотпущенников. Когда он болел, он останавливался у Мецената. Он не любил просторные и роскошные жилища: он приказал снести дом, который его внучка Юлия построила с чрезмерной роскошью. Его собственный дом, хотя и небольшой, был украшен не статуями и картинами, а аллеями, рощами и диковинками, такими как кости гигантских чудовищ, найденные на Капри, и оружие древних героев.
Столы и кровати, которые сохранились до наших дней, показывают, насколько он был экономен в выборе мебели, которую большинство частных лиц сочло бы недостойной. Он спал только на низкой кровати, очень просто устроенной. Его одежда почти вся была сделана дома его женой, сестрой и внучками. Он носил обувь на небольшом каблуке, чтобы казаться выше. Он ел очень мало и простую пищу: хлеб второго сорта, мелкую рыбу, сыр, молоко, свежие фиги. Он писал в одном письме: «Нет ни одного еврея, который бы постился строже в субботу, чем я сегодня»; и в другом месте: «Я съел в своей повозке унцию хлеба и несколько изюминок»; или: «Я съел хлеб и финики в своей колеснице». Чтобы освежиться, он ел хлеб, смоченный в воде, кусочек арбуза, стебель салата или кислый фрукт.
На его теле были пятна, рассыпанные по груди и животу, как семь звезд Большой Медведицы. Различные кожные заболевания заставляли его часто тереться и злоупотреблять стригилем. Его левое бедро, бедро и нога были довольно слабыми;