единство Южной и Северной Руси. Пожертвовала ради этого собственным счастьем – чтобы теперь сын взял и бросил это дорогой ценой купленное единство в руки сыну рабыни, как деревянную игрушку?
– Что… случилось… почему… ты это сделал? – с трудом выговорила Эльга. – Почему… решил без меня?
Она откинулась на высокую мраморную спинку троноса – накатила слабость, руки похолодели. Испугалась, что ее сейчас прострел разобьет – что умрет, так и не узнав правды. Глубоко дышала, стараясь успокоиться. Только бы никто не полез к ней раньше, чем все выяснится.
– Русь Хольмгарда и словене Поозерья требовали себе князя, – повторил Святослав. – Я, мол, редко бываю у них, неугодно им без князя жить. Я дал им князя. Но он – мой сын. Будет платить мне дань и людей в войско давать. Прежние договоры сохраняются, как прежде были.
– Но почему этот… Малушин сын? Двухлетний… Ведь есть Берислав… Улеб, наконец.
Эльга было слегка окрепла духом: если уж в Хольмгарде так нужен свой князь, вот был отличный случай воздать Улебу за его потери и восстановить его положение!
– Берислав – не потомок Ингвара, – высокомерно сказал Святослав. – Сама Сванхейд не согласилась бы.
– А Улеб? – Все яснее осознавая, какой неудачный выбор был сделан, Эльга снова подалась вперед. – Надо же было послать за ним в Выбуты! Он – зрелый муж, человек умный, достойный, добрый – его бы все там полюбили! Он тоже сын Ингвара! Из него вышел бы превосходный князь!
– Нету его больше! – резко перебил ее Святослав, не в силах слушать эти восхваления. Его ранило то, как сошлись мысли матери и бабки – и как противились их согласию его собственные желания. – Нету его в живых!
Эльга снова откинулась на спинку – эти слова ударили тяжелым камнем в грудь.
В эту новость она поверила сразу – даже раньше, чем до ума дошло, почему она верит.
Вот и разгадка…
– Улеб умер? – силилась выговорить она, но сама слышала, что голос замирает на губах.
– Брат мой Улеб… был убит.
Святослав произнес эти слова довольно громко и якобы с уверенностью, но Эльга видела его застывший взгляд, устремленный куда-то на ступени под ее троносом. Как будто он пытается разговаривать с ней и одновременно находиться где-то в другом месте.
Это он. Он сам…
Ощущение падения не отпускало и даже усилилось, накатила тошнота. Эльга вцепилась в подлокотники; холод и гладкость мрамора под руками немного отрезвили и поддержали, но головокружение не проходило. Страх умереть на месте оттеснил само потрясение; стало ясно, что сейчас главное – удержаться и самой не рухнуть в бездну.
Она еще не знал в точности, что произошло, но понимала главное: Святослав уничтожил своего брата, чтобы отдать Хольмгард сыну – никому до того неведомому внебрачному ребенку. Так он о нем знал, об этом мальчике? Малуша посылала ему вести, в то время как никто другой из семьи ничего не знал о ее делах? Вот так Святослав позаботился о ней, исполнил долг перед