контора. Но в тот момент я настолько растерялась, что просто позабыла об этом факте. Ну, что ж, спасти меня может только он – великий и ужасный Гугл. Набрав в поисковой строке имя адвоката, я была поражена количеству ссылок. От удивления я аж присвистнула. Ничего себе! Да она, практически, почетный член города. И почему раньше я о ней не слышала? Ок, с этим разберусь позже.
Примерно через два часа, я въехала в городок, всегда погружавший меня в воспоминания о беззаботном детстве. «Бања Ковиљача. Добро дошли у Србиjу» гласила надпись на выцветшем дорожном указателе. Проехав мимо прекрасного королевского парка, в это время года больше напоминавшего кадр из какого-нибудь триллера, в котором героиня бежит в тумане, не разбирая дороги и поскальзываясь на грязном рыхлом снегу, я свернула на одну из боковых улочек. Узкая извилистая дорога вела меня почти на самый верх, к тому месту, где заканчивались дома и начинался крутой склон горы Гучево.
Спустя буквально пару минут, я остановила авто у небольшого приземистого домика. Цоколь его был сложен из огромных валунов, а черепичную крышу украшали резные деревянные гребешки. Ставни были плотно закрыты на шпингалеты. Дом будто спал, я чувствовала это, как всегда чувствовала его. Он мог радоваться, грустить, подсматривать за обитателями и иногда немного чудить. Все эти ощущения были привычными и обыденными.
В детстве, я не могла понять удивления взрослых, когда рассказывала им об этом. Я-то считала, что все видят то же самое. Со временем я перестала доказывать им что-то. Зачем лишний раз испытывать терпение вечно занятых людей. Они называли это фантазиями, потом шалостями, потом начинали злиться и говорить, чтобы я выкинула из головы «всю эту дурь» и занялась чем-то полезным. Единственными, кто разделял мой маленький секрет, были бабушки.
Открыв калитку, я шагнула в маленький дворик, огороженный высоким каменным забором. Круглое бетонное крылечко местами потрескалось, но все еще казалось крепким и добротным. Вынув из кармана тяжелый металлический ключ с резной головкой, я аккуратно вставила его в замочную скважину. Таких ключей было всего два, и бабушки всегда настаивали, чтобы один хранился у меня. «Потому что дом впустит только того, кто его слышит», – подмигивали мне они, таинственно улыбаясь.
Дверь со скрипом повернулась на петлях, и на меня пахнуло чем-то родным, теплым и давно забытым. На глаза навернулись слезы. Все это время я отказывалась верить в то, что больше никогда их не увижу.
«Так, не время раскисать», – сказала я себе, проходя внутрь. Увиденное, меня удивило. Сколько я себя помнила, в доме царил абсолютный порядок. Идеально накрахмаленная скатерть, сложенные стройными рядами в огромном буфете всевозможные тарелочки, вазочки, пиалочки. Изящный старинный сервиз, из которого пили кофе, а не просто смотрели, как он годами пылится на полке. Сейчас же на кухне царил полный бедлам. Буфет предстал передо мной огромным монстром с вывернутым нутром. Ящики были вынуты, а их содержимое рассыпано по полу, дверцы открыты. Красивая старинная посуда валялась на ковре перед ним, и мне показалось, что я слышу ее стоны.
Пройдя вглубь дома, я увидела примерно