Говорю же, слово в слово перевод.
– А интонации, а паузы… Э, обижаете, Уваров-сайид, – Петр взмахнул рукой совершенно как восточный человек. Только они умеют жестами выразить целую палитру эмоций, оставаясь при этом невозмутимыми, со смуглыми лицами – бронзовыми масками.
– Сядь вон там, – Анатолий Сергеевич показал пальцем в угол кабинета с журнальным столиком и включенным ноутбуком с наушниками, подготовленными для Горюнова. Он предугадал просьбу полковника. – А у меня еще масса дел. Десять минут и вернемся к разговору.
Уваров вышел из кабинета, а Горюнов, захватив пепельницу, переместился за журнальный столик. Когда генерал вернулся, ему пришлось открыть одно из окон – сигаретный дым напоминал слоеный пирог, пронизанный лучами зимнего солнца, пробивавшимися через щели жалюзи на трех окнах кабинета.
– Эта Разия, похоже, служит в полиции, – медленно заговорил Горюнов, выбрался из глубокого кресла и прошелся по кабинету, высокий и худой, оставляя за собой шлейф сигаретного дыма. – Наши коллеги не стали уж так сильно резать запись, чтобы мы не потеряли нить разговора, а Разия парой фраз оговорилась. И, скорее всего, раз ее допустили к заключенной иностранке в тюрьму, то она полицейская не маленького ранга. Очень любопытная дамочка. Вот с ней бы я замутил… Да не в том смысле, Анатолий Сергеевич, не пугайтесь вы так. Интересный персонаж. Вот только она уже чей-то агент, раз слила нам эту Хатиму. Ну Аллах с ней…
Горюнов чуть лукавил, планируя разведать о Разие по максимуму. Его заворожил ее низкий голос, гипнотический, вкрадчивый и полный напора одновременно. С такой можно интересно и продуктивно работать. Если она будет верна, то пойдет на многое. Петр сам не хотел себе признаться в том, что она напомнила ему Зарифу, идущую напролом, но не лишенную изобретательности. А стать офицером в Пакистане – это говорит о многих ее достоинствах.
Уваров посмотрел на него долгим взглядом и покачал головой, закатив глаза.
– Пусти лиса в курятник… – начал было он.
Однако Горюнов как всегда среагировал мгновенно арабской пословицей:
– От того, кто не ест чеснок, чесноком не пахнет.
– Это ты к чему? Что ты бабник? – улыбнулся генерал.
– Вот уж в этом никто меня не обвинял, – пожал плечами Петр. – Я вообще-то женат. Давайте-ка ближе к делу. Что нам эта Джанант? Речь о Пакистане и Афганистане. В общем, их головная боль, – он достал было пачку сигарет из кармана, но после гневного взгляда Уварова, взял с приставного стола карандаш из стакана и стал вертеть его в пальцах, прохаживаясь перед столом.
– Так уж! Это пока что их головная боль. Пока. Вопрос в том, как быстро она станет болью Узбекистана, Таджикистана и Туркменистана. А там и до нас эти ребята на осликах своих доскачут. Парни ведь мастеровитые, они не только котлованы копают и дворы метут, но СВУ смастерить могут, особенно если пройдут подготовку на базе в Афганистане. Узбеки и в «Аль-Каиде»,