следует ли… произнести молитву или…
Он рефлекторно повернулся к пастору. Тот сухо заявил:
– Молитесь за живых, а не за мертвых. В любом случае смерть – это мирское дело.
Он вытащил из-под обломков шляпу, которая оказалась ему слишком велика, откинул ее назад, пожал плечами. Последний краб с хрустом выбрался из тела. Тыльной стороной рукава Жюстиньен вытер остатки рвоты с подбородка. Едва он успел прийти в себя, как Венёр перекинул ему на руки Габриэля:
– Позаботьтесь о нем.
Мальчик уцепился за молодого дворянина, как будто от этого зависел его рассудок. Жюстиньен с радостью бы отказался брать на себя эту ответственность, но не знал как. Он остался стоять с опущенными руками, а Мари и Венёр опустились на колени возле трупа. Ботаник поправил очки. Путешественница провела по ране кончиками пальцев.
– Это сделало животное.
– Но как? – задумался Венёр. – Франсуа был лесным бегуном, я не могу себе представить, чтобы его застали врасплох на открытом пляже. И какое это могло быть животное? Росомаха? Слишком много повреждений для росомахи…
– Крабы попортили его труп, это не поможет, – заметила Мари.
– У него была предпоследняя вахта, – добавил Берроу.
Пастор пояснил:
– Он меня потом разбудил. В конце смены он был жив. Я бдел до рассвета. Ничего необычного я не увидел и не услышал.
Мари продолжила:
– Он умел действовать скрытно, когда того требовал случай. Я уже слышала о нем в Бобассене. Он вполне мог встать и уйти без вашего ведома, преподобный.
– Но почему же? – настаивал Венёр. – Почему он покинул группу? Он не собирался грабить мертвецов, прежде всего потому, что у них нечего взять, а потом пошел не в ту сторону…
Жюстиньен слушал их споры, не имея ни малейшего желания вмешиваться. И хотя продолжал поддерживать Габриэля, но в мыслях уже углубился в себя. Его не волновало, кто или что убило лесного бегуна. Он просто ждал подходящего момента, чтобы уйти. Помимо кислого запаха рвоты, соли и йода близлежащего океана, он вдохнул сладковатый, почти приторный душок. В тот момент он не особо обратил на это внимание.
Никак не реагируя на укоризненный взгляд отца, Пенни положила на тело свой деревянный крест. Марсовой Жонас все больше нервничал.
– И что теперь? – сплюнул он вдруг, отвернувшись. – Куда мы идем? Она хотела идти вдоль берега, – и он покосился взглядом на путешественницу, – Франсуа… покойный Франсуа… предлагал идти на восток, в лес. Поэтому я повторюсь: куда мы идем?
Жонас пнул песок.
– Давайте проголосуем, – предложил пастор и тут же, прежде чем кто-либо успел возразить, добавил: – Я голосую за побережье. Я предпочитаю знать, куда я иду.
– Лес, – тут же высказался Венёр. – У нас будет больше ресурсов в лесу.
– Берег, – произнесла Мари отстраненным голосом.
– Побережье, – ответил Жонас.
Вдалеке все еще кричали морские птицы, поедая трупы. Жонас