сигарете.
– Что за друг? Из школы?
– Нет. Мы вместе занимаемся тхэквондо, – пояснил Нэйт. – У него тоже зеленый пояс. Военный лагерь пойдет ему на пользу. Вот только… Он из простой семьи. Не думаю, что родители смогут оплатить его пребывание там.
Эшбёрн усмехнулся и потер идеально гладкий подбородок без намека на какую-либо растительность. Нэйт молча разглядывал отца: песочный джемпер в темно-синюю полоску, черные брюки с ровными стрелками, ботинки из мягкой телячьей кожи, часы «Роджер Смит» с корпусом из платины, которые он носил исключительно на правом запястье. От отца пахло как от новенького автомобиля класса люкс, с нотками дыма и острого перца в парфюме.
– Отправь мне сообщение с данными, – наконец ответил Кристиан, пожав плечами. – Его тоже примут. Пусть подойдет сюда третьего июня к восьми утра. Мой водитель отвезет вас. С собой брать ничего не нужно. Там все выдадут.
***
Нэйт довольно быстро пожалел, что втянул во все это Леджера. Во-первых, всю дорогу до проклятого лагеря, расположенного в ста пятидесяти километрах от Эдинбурга, друг, то и дело косясь на водителя, шипел:
– На хрена ты меня в это втравил, Виски? Три месяца торчать в лесу, стать грушей для битья каких-то военных придурков! Мне что, делать больше нечего?!
Леджер, одетый в простые спортивные штаны, черную футболку и дешевые кроссовки из масс-маркета, нервно дергал ногой, развалившись на заднем сиденье «Эстон Мартина».
– А ты хотел бухать до посинения все лето? Ледж, твоя новая компания тянула тебя в яму. Чуть ли не у каждого из них есть по приводу в полицию. Ты хочешь закончить так же? Тренер и так тобой недоволен, ты гребаную вертушку делаешь через раз! А дальше что? Ногу для удара задрать не сможешь?
– Завали, Нэйт, – буркнул Леджер, прикрыл глаза и откинул светловолосую голову на кожаный подголовник.
Но в глубине души он знал, что друг прав. Последнее время что-то шло не так. Компания, в которую его втянула Эшли, и правда сильно повлияла на него. Он то и дело обнаруживал себя в пьяном угаре, скованный по рукам и ногам тяжелым сладковатым дымом, придавленный телом Эшли.
Он уже не чувствовал ту эйфорию, то удовольствие и кайф, как было с ней в первые несколько раз. Его разум погрузился в вязкий туман, из которого он уже почти не видел выхода. Но Нэйт протянул руку, и Леджер, собрав в кучу остатки здравого смысла, принял ее. Позволил вести его из этого мрака к свету. Перспектива провести все лето с грубыми и безжалостными командирами, которые наверняка готовились вытрясти из молодняка души, не очень-то прельщала, но он решил, что так, наверное, лучше, чем продолжать деградировать вместе с Эшли и ее дружками. Перед отъездом он порвал с девушкой, решив оставить ее в прошлом.
Нэйта это нытье порядком задолбало, но хуже стало в самом лагере. Там Леджер перешел на сплошной мат, поскольку стоило им переступить красную линию, обозначающую вход в палаточный городок, как с них вместе с привычной гражданской одеждой сняли и спесь наряду с прежней уверенностью в себе.
Подъемы в пять утра,