мылом мочалку, вот так, а затем трешь мочалкой кожу.» Несмотря на все мои усилия, мой голос звучит немного запыхавшимся. «Или ты можешь использовать только мыло. Хотя мочалка лучше подходит для мытья. Я пойду спать. Наслаждайся.»
«Это так приятно.» Он не берет мочалку, которую я протягиваю, просто вытягивается во всю длину в воде. Как бы велика ни была ванна, он почти охватывает ее всю. Его угольно-черные волосы развеваются вокруг него. «Звезды, я мог бы остаться здесь навсегда.» Его темно-синие глаза закрываются.
«Горячая вода – одна из радостей жизни.» Поскольку его глаза закрыты, я позволяю себе еще раз на него посмотреть. Он прекрасен. Неестественный. Форма, полная власти над жизнью и смертью, власти, которую я только мельком увидела в Яме. Он изысканно смертоносен.
Я бросаю в него мыльную мочалку, и она со шлепком падает ему на грудь. «Я пошла спать.»
Я не уверена, как долго он остается лежать в ванне, знаю только, что я уснула, и когда он вернулся, это меня разбудило. Сейчас я нахожусь посередине кровати, вдали от окровавленной части простыней. Нам по-прежнему достаточно места, чтобы оставаться порознь, нашим телам не нужно соприкасаться, но он располагается так близко ко мне, что я чувствую на его коже остаточное тепло ванны.
Мой разум запутан сном, размыт и мягок. Я ерзаю под простынями, пока не касаюсь его, мой позвоночник на одной линии с его длинной рукой.
Он не отстраняется.
***
Когда я проснулась, я обнаружила, что лежу, свернувшись калачиком рядом с Богом Смерти, под его подмышкой, мой лоб прижат к его ребрам, а колени к его бедру. Аромат кедра и меда исходит от его кожи, восхитительная смесь, которую я вдыхаю с каждым вдохом.
Ошеломленная и сбитая с толку, я резко встаю.
Он не спит, лежит, уставившись в потолок глазами, которые светятся слабым синим светом. Он даже не смотрит на меня.
Как долго он не спит?
Боги, спасите меня, я знаю его меньше двух дней, и уже дважды использовала его как подушку.
Говорят, незнакомцы могут стать близкими друзьями гораздо быстрее во время кризиса, и обстоятельства столкнули меня и Чернобога так, как я никогда не ожидала. Но я бы не сказала, что мы друзья. Осторожные знакомые с долей враждебности, может быть. Он, вероятно, считает меня врагом, и, в некотором смысле, как Бог Смерти, он также мой враг.
Он определенно не тот, с кем я хотела бы снова делить постель. Начиная с сегодняшнего дня, у него будут свои собственные покои, даже если мне придется подготовить их самостоятельно.
Но у меня не будет времени их подготовить, не так ли? Потому что главный управляющий обычно приходит, когда я завтракаю, и мы обсуждаем положение дворцового хозяйства. После него заходит капитан стражи или его заместитель, а затем я спешу в тронный зал, чтобы послушать просителей в течение часа или двух.
Затем я делаю обход, проверяю больных стражников и слуг. Иногда я еду в город, раздаю лечебные настойки, продовольствие, одеяла и вино из дворцовых запасов. Всегда есть бесконечное количество мелких проблем, которые нужно решить, заданий, которые нужно выполнить,