грустно. Позабыв его происхождение и зная, как подобное внимание ценится одинокими, отчужденными людьми, Валентина Михайловна начала было расспрашивать Нежданова об его молодости, об его семье… Но мгновенно догадавшись по его смущенным и резким отзывам, что попала впросак, Валентина Михайловна постаралась загладить свою ошибку и распустилась еще немножко больше перед ним… Так в томный жар летнего полудня расцветшая роза распускает свои душистые лепестки, которые вскоре снова сожмет и свернет крепительная прохлада ночи. Вполне загладить свою ошибку ей, однако, не удалось. Затронутый за больное место, Нежданов уже не мог довериться по-прежнему. То горькое, что он всегда носил, всегда ощущал на дне души, – шевельнулось опять; проснулись демократические подозрения и укоризны. «Не для этого приехал я сюда», – подумалось ему; вспомнились ему насмешливые наставления Паклина… и он воспользовался первой минутой молчания, встал, поклонился коротким поклоном – и вышел «очень глупо», как он невольно шепнул самому себе. Его смущение не ускользнуло от Валентины Михайловны… но, судя по улыбочке, с которой она проводила его взором, она растолковала это смущение выгодным для себя образом.
В биллиардной Нежданову попалась Марианна. Она стояла спиной к окну, недалеко от двери кабинета, тесно скрестив руки. Лицо ее находилось в почти черной тени; но так вопросительно, так настойчиво глядели на Нежданова ее смелые глаза, такое презрение, такую обидную жалость выражали ее сжатые губы, что он остановился в недоумении…
– Вы хотите мне что-то сказать? – невольно проговорил он.
Марианна не тотчас ответила:
– Нет… или да; хочу. Только не теперь.
– Когда же?
– А вот погодите. Может быть, завтра; может быть – никогда. Я ведь очень мало знаю, кто вы, собственно, такой.
– Однако, – начал Нежданов, – мне иногда казалось… что между нами…
– А вы меня совсем не знаете, – перебила Марианна. – Да вот погодите. Завтра, может быть. Теперь мне надо идти к моей… госпоже. До завтра.
Нежданов ступил раза два – но вдруг вернулся.
– Ах да! Марианна Викентьевна… я все хотел вас спросить: не позволите ли вы мне пойти с вами в школу, посмотреть, как вы там занимаетесь, пока ее не закрыли.
– Извольте… Только я не о школе хотела с вами говорить.
– А о чем же?
– До завтра, – повторила Марианна.
Но она не дождалась завтрашнего дня – и разговор между ею и Неждановым произошел в тот же вечер – в одной из липовых аллей, начинавшихся недалеко от террасы.
Она сама первая приблизилась к нему.
– Господин Нежданов, – начала она торопливым голосом, – вы, кажется, совершенно очарованы Валентиной Михайловной?
Она повернулась, не дождавшись ответа, и пошла вдоль аллеи; и он пошел с ней рядом.
– Почему вы это думаете? – спросил он погодя немного.
– А