она увидела стол на двоих, посередине канделябр с тремя зажженными свечами. Два кубка и бутылка дорогого вина. Здесь наконец вместо пота и метала ощущался запах приятного кумарина и ванили, что Джеки даже слегка смутило это.
За одним из стульев сидел он, скучающе рассматривая кубок. Как только дверь открылась, его юркий взгляд, как стрела, обжег Джеки, и за мгновение осмотрев её, Джерси тут же рывком поднялся со стула, проходя к ней, от чего Джеки стало почему-то не по себе, и она, напуганная неизвестностью, хотела было собрать пальцы рук в замок, но не успела. Джерси грубо и быстро притянул её к себе за плечи, соединив свои ладони у неё за спиной. От объятий, которые, к слову, Джеки последний раз чувствовала несколько лет назад, она успела лишь широко раскрыть глаза, но, когда Джерси слегка ослабил хватку, что теперь она просто чувствовала его теплую кожу на своем теле, она с трудом оттянула край его рубашки.
– У меня к тебе много вопросов, – процедил Джерси, и Джеки сама не поняла, как опустилась на один из стульев с высокой спинкой.
В кубок полилось вино, и, когда Джерси оставалось лишь начать разговор, он поспешно прошептал двум своим слугам, которые крутились вокруг Джеки все это время: «Идите».
Когда черная дверь за спиной Джерси скрипнула, Джеки, опустив растерянный взгляд, словно что-то потеряв, не зная, что сказать, на что Джерси тут же засмеялся.
– Не переживай. Пожар устранили, – его голос оказался мягче прежнего. Он замер, как-то туманно посмотрев в пустоту: – Диана на осмотре у лекаря. Не переживай, я прощаю, – он растянулся в добродушной улыбке, Джеки почувствовала, как глаза слегка защипало, но сглотнула слезы.
Воцарилась тишина. Джеки заерзала на стуле, царапая спинку ногтем. Джерси тяжело выдохнул и внезапно остро выпалил:
– Ну и шуму же ты наделала, сестренка.
– И с каких пор ты у нас теперь «Шериф»? – резко сменила тему разговора Джеки, стараясь придать собственной позе более уверенный и расслабленный вид.
– Уже как два года. Я сам, если честно, никогда не думал, что жизнь так повернется, – после этого Джеки лишь промычала в знак согласия, и резко воцарилась гробовая тишина, Джерси застыл в задумчивой позе, оперев голову на тыльную сторону ладони и, кажется, забыв о правилах этикета, поставив один из локтей на стол. Джеки пусто смотрела на него, тоже забыв обо всем, пока Джерси тихо не спросил:
– Как мать?
– Можешь не делать вид, будто не знаешь, что у неё был туберкулез, – Джеки резко сделалась почти грубой, откидываясь на спинку стула и скрещивая руки на груди, – уже как четыре года в земле.
– А долги? – его тон стал почти холодным, а зрачки вдруг запульсировали.
– Можно подумать, они куда—то денутся, – Джеки заерзала на стуле.
– Я выплачу, – Джерси внезапно подался вперед, а его пальцы вцепились в край стола.
– Там бешеные цифры, не перегибай свои возможности и не делай пафосный вид, словно ты зарабатываешь много.
Джерси