ну какие такие у меня счета. Было бы что проверять. Нет. Дело не в этом. Игорь не такой человек. Поверь, я с ним долго была вместе. И давай уже голову ломать не будем. Показывай еще раз своего Челентано.
– Вот это дело, – обрадовалась подруга и потянулась к телефону.
Она ушла далеко за полночь. Моя добрая и, наверное, единственная подруга, которой так хотелось меня поддержать. Уже давным-давно улеглись дочки, пожелав мне спокойной ночи, замерло все движение в ночном городе, а мы все стояли и болтали вполголоса у открытого окна, вдыхая с улицы ночные запахи весеннего города. Так уж получилось, что с Наташкой мы всегда были вместе еще с института. Она на два года старше меня, но почему-то училась на одном курсе со мной. И после получения диплома вместе решили, что прозябать в родном райцентре мы не будем, а поем покорять столицу. Благо, что у меня в Москве жила моя бабушка по отцу, которая хоть и скрепя сердце, но разрешила нам с подругой какое-то время пожить у нее.
На самом деле, это была очень важная помощь в очень сложное для нас с Наташкой время. На работу хорошую мы сразу устроиться не сумели, денег нам не хватало катастрофически, в родном городе наши с Наташкой родители ничем нам помочь не могли и сами с нетерпением ждали, когда же это их дочки, разжирев на столичных окладах, начнут присылать им помощь в виде денежных переводов. Но время шло, мы набирались опыта, по ночным клубам и сомнительным заведениям не ходили, бабушка Людмила Прокофьевна, убедившись, что опыт древнейшей профессии нас не заинтересовал, постепенно прониклась к нам сочувствием, быстро перешедшим в самую настоящую любовь. Она называла нас обеих «внучки», категорически не разрешала нам съезжать, и как могла нас подкармливала. Работали мы теперь с Наташкой в большой инвестиционной компании, деньги не сразу, но у нас появились, часть из них мы исправно посылали нашим мамам, в ответ, получая длиннющие сообщения, продолжительные звонки в самое неподходящее время и были в курсе всех основных наших мелких городских событий.
Именно от мамы я с удивлением узнала, что Слава Корневич, мой школьный сосед по парте, вдруг начал всерьез считать меня своей невестой и ждет меня, храня верность, словно я солдат, ушедший в армию. Порывшись в памяти, я вспомнила, что на выпускном вечере целовалась с ним на школьном балконе и вроде даже в чем-то ему поклялась под влиянием винных паров. Правда потом я поступила в университет, мне было не до выяснения отношений, да и он, честно сказать, встреч со мной особо не искал. Пару раз созванивались, разговаривали ни о чем. Дежурные поздравления с 23 февраля и 8 марта не считаются. И вдруг такой поворот. Через год, в свой первый отпуск, мы с Наташкой впервые приехали на свою малую родину двумя чемоданами подарков и без каких-либо планов на будущее. И тут я с удивлением узнала, что к нашей со Славиком свадьбе все давно готово. Я была так удивлена, что даже не особо сопротивлялась, когда мой дорогой жених с толпой пьяных товарищей и баяном навестил меня в доме у мамы и нетрезвым голосом просил моей руки. Я что-то лепетала в ответ, мои слова были истолкованы благосклонно, и в Москву