возле одной из мусорных куч, не в силах оторвать взгляд от маленькой девочки, отчаянно сражающейся за объедок хлеба с грязной собакой. -Амир, посмотри, – прошептал он, чувствуя, как ком подступает к горлу. – Мы должны что-то сделать.
Амир тяжело вздохнул, глядя на эту сцену. -Мы не можем помочь всем, Александр, – ответил он. – Если мы будем раздавать деньги каждому нуждающемуся, нас ограбят, а им это не поможет. Здесь нужны не подачки, а мир.
Давид подошёл к ним, держа в руках две бутылки воды. -Я видел неподалёку лавку, – сказал он. – Купил воды и немного хлеба. Это немного, но лучше, чем ничего.
Он подошёл к девочке и протянул ей хлеб и воду. Девочка, испуганно оглянувшись, схватила еду и тут же скрылась в одной из подворотен.
Неподалёку, на обломках разрушенного здания, сидел старик, безногий инвалид, играя на старой, расстроенной скрипке. Его игра была печальной и монотонной, словно оплакивала погибший город.
–Что с ним? – спросил Александр.
–Он потерял ноги во время бомбёжки, – ответил Амир. – Теперь он играет на улицах, пытаясь заработать себе на кусок хлеба.
–У нас есть что-нибудь? – спросил Александр, обращаясь к Давиду.
Давид достал из кармана несколько купюр и положил их в протянутую руку старика. Старик благодарно кивнул, продолжая играть свою печальную мелодию.
На каждом углу стояли вооружённые люди, одетые в форму разных цветов, символизирующие враждующие группировки. Они с подозрением оглядывали прохожих, готовые в любой момент пустить в ход оружие. Александр почувствовал себя незваным гостем в этом мире страданий, словно вторгся в чужую трагедию, словно он был не достоин этого горя. Ему стало стыдно за свою сытую и спокойную жизнь, за тот мир, который он оставил позади.
–Мы должны быть осторожны, – повторил Амир, оглядываясь по сторонам с беспокойством. – Здесь опасно. Этот город – пороховая бочка, готовая взорваться в любой момент. Нам нужно найти безопасное место, укрыться от посторонних глаз и связаться с нашими людьми. Они помогут нам добраться до монастыря.
Амир и Давид привезли Александра в старый, обветшалый дом в одном из самых бедных и заброшенных кварталов Дамаска. Дом, казалось, дышал историей, но история эта была полна страданий и лишений. Трещины паутиной расползались по стенам, облупившаяся краска обнажала кирпичную кладку, а покосившиеся окна с разбитыми стёклами пропускали внутрь сквозняки и шум города. Здесь, в тесной комнате, заставленной старой, потёртой мебелью, им предстояло провести несколько дней, готовясь к дальнейшему, ещё более опасному путешествию. Комната пахла сыростью, плесенью и пылью, казалось, будто время здесь остановилось.
– Здесь мы будем в безопасности, – заверил Амир, осматривая комнату. – Никто не будет искать нас в этом забытом богом месте. Здесь нас никто не найдёт. Местные жители держатся особняком и не любят посторонних, так что мы не привлечём к себе внимания. Постарайтесь