от раскопок, но его студенты не были так удачливы. Он слышал их крики, выстрелы, смех бандитов. Они пока ещё не убивали, просто куражились.
Их было семеро, накачанные, он видел таких по телевизору про украинских радикалов. Все в боевой форме, с автоматами. Прохору стало жутко. Он выглянул из укрытия и увидел как связывают его студентов, а какой то амбал с сальными глазами тащит за косу ревущую в голос Оленьку, которая была меньше его в 2 раза. «Что делать? Кинуться на них или бежать за подмогой?» – мысли метались, – «Лучше за подмогой, это же не страх, так меня просто убьют, а если за подмогой то есть шанс… или это и есть страх?»
«Хенде хох москаль! Чого ти тут сховався?» – раздались из-за спины и сердце ухнуло вниз. Его схватили, связали и бросили ко всем. Связав их и, не найдя в лагере ничего ценного, их цепочкой погнали через лес и отойдя несколько километров спустились в овраг к старому блиндажу. Их посадили на землю.
– Небойтесь ребята, тут же пограничники и войска, нас найдут и освободят, главное дождаться… – шептал он перепуганным студентам.
– Ти чого це тут розбалакався кацап, а ну мовчати свиня москальська! – и как по футбольному мячу ударил ногой по голове. Потеряв сознание он не увидел остального ужаса, ибо точно кинулся бы на этих тварей и тогда бы его убили. И это было бы лучше, чем жить зная о всем, что случилось. А было что-то запредельное, ужасное. Уже потом в сарае Витя, не сдерживая слез, рассказывал ему все случившиеся. И ему было мучительно стыдно за то что он валялся в отключке, когда надо было зубами грызть этих тварей, что по недоразумению называются людьми. Это был ад. Не тот библейский, а этот – самый настоящий, которой создать могут только чудовища в человеческом обличии, потому что никто другой на это не способен.
Вначале вышел старший бандит и встав перед перепуганными студентами стал показывать пальцем и считать. Голос бандита звучал почти по-детски, но в его глазах не было ничего, кроме холодной жестокости:
"Раз, два, три, чотири, п'ять,
Вийшов зайчик погулять."
Палец передвигался между сидевшими ребятами и жуткий ужас переходил от одного к другому. Когда то давно, еще в школе, Витя прочитал про ребят в Краснодоне, это тут рядом – на Донбассе, которые боролись с фашистами – они были такими же как они! Они боролись и погибли. Вот и он тоже, как они, будет всегда бороться с фашизмом, в любом его проявлении, чтобы никто никогда не испытывал больше ЭТОТ ужас, если он останется жив…
Раптом мисливець прибігає,
Прямо в зайчика стріляє.
Піф-паф! Ой-ой-ой!
Помер зайчик мій рідний!"
И когда палец ткнулся в Олю на последнем слове, здоровый подручный схватил ее и потащил в блиндаж, откуда сразу же раздались крики и плачь. Они вначале спрашивали ее про всех, а потом долго насиловали девочку, понимая что она из простой семьи и выкупа за нее не будет. Все что она могла сказать, что Лиза и богатой семьи, про Витю она ничего не знала, а остальные такие же не богатые ребята как и она. Потом