поезд когда-то сбил собаку, а хозяин либо не нашёл её, либо побрезговал похоронить. (Бывают и такие хозяева.)
Издалека доносится звук приближающегося поезда. Камера вздрагивает, шуршит и постукивает, когда владелец пытается пристроить её на чём-то – возможно на толстой нижней развилке какого-нибудь дерева. В кадр попадает телеграфный столб.
Более-менее установив камеру, молодой интеллигентный человек заглядывает в объектив и издаёт громкий трагический вздох обречённого на смерть человека, после чего решительно уходит в сторону насыпи, взбирается по её крутому склону, то и дело оскальзываясь на щебёнке, и пропадает за кадром.
Судя по звуку, приближается скорый поезд, не товарняк. Слышен нарастающий стук колёс и протяжный гудок. Что-то бесформенно-окровавленное прилетает сверху в кадр, припечатывается с влажным шлепком к телеграфному столбу и медленно сползает по нему вниз, оставляя жирный алый мазок. На бесформенном куске заметны остатки одежды молодого человека.
Надрывно визжат тормоза. Громыхающий состав содрогается всей своей массой, скрипят и скрежещут буфера. Постепенно его ход замедляется и он замирает на рельсах.
Через минуту по насыпи сбегает человек в железнодорожной униформе и подходит к камере (внешность на усмотрение режиссёра и ответственных за кастинг, однако, желательно подобрать типаж вроде Андрея Мерзликина). Его лоб покрыт бисеринами пота, во взгляде читается испуг.
– Я машинист скорого поезда, – взволнованно произносит он, заглядывая в объектив. – Работаю уже пятнадцать лет. Чего только за это время не видел… А буквально только что сбил человека на путях. Подобное в нашем деле не редкость. То студент какой-нибудь на рельсы спрыгнет, которого подружка отшила, то пьяный дачник на насыпь некстати вылезет, то на переезде какой-нибудь неуклюжий дебил застрянет, то бабка под колёса сиганёт, которой жить надоело… Словом, всякое бывает, всего не перечислишь. Обычно-то мы на такую ерунду внимания не обращаем – ну сбили и сбили. Иной раз видишь какую-нибудь корову на путях, так нарочно газку поддашь и гадаешь – успеет дура спастись или не успеет…
Машинист достаёт из кармана большой клетчатый носовой платок и нервными движениями утирает пот со лба.
– Однако тут другой случай. Я перед столкновением как раз в окошко высунулся, чтобы высморкаться и поглядеть, не занесёт ли соплю встречным потоком воздуха в чьё-нибудь купе… Тут-то парень и кинулся под поезд! Я даже глазом моргнуть не успел. Хренакс! – Машинист громко хлопает в ладоши, иллюстрируя столкновение локомотива с человеком. – И в лепёшку! Так кровища во все стороны и брызнула! Казалось бы – что такого? Со всеми случается… Да только встречным потоком несколько брызг…
Замявшись и не находя слов, машинист переходит на пантомиму и тычет пальцем себе в рот.
– Малый-то этот выглядел совсем нездоровым, вот что я заметить успел. Совсем был болен. У него прям на роже было написано. Разве ж здоровые люди под поезд сигают? И я ещё, дурень, варежку раззявил, ну и… – Машинист