груди так громко, словно хотело выдать её. Побыстрей юркнула на пассажирское сидение.
Макс устроился за рулем.
Абигейл незаметно скосила на него глаза – на губах русского блуждала едва заметная улыбка. Ещё бы знать, что она означает…
Попытки Макса выбраться в раскачку тоже не принесли успеха – «Лендровер» прочно обосновался в густой скользкой грязи.
– Лопаты случайно нет? – спросил он без малейшей надежды в голосе.
– Ты не поверишь – есть, – ответила язвительно. – Хочешь с почестями похоронить мою машину?
Он засмеялся:
– Да нет, наоборот откопать.
– Тогда – лопата в багажнике.
Макс выбрался из машины, негромко выругался, потом ещё. Абигейл замерла на сидении мышкой – мда, «казаки» ему теперь долго отмывать.
– Вар, Соло, помочь не желаете?! – ехидно осведомился он, откапывая первое колесо. – Хоть бы веточки пошли пособирали.
Дмитрий с Эрвином неохотно вылезли из уютного салона, после чего Абигейл смогла насладиться изумительной смесью русских и английских ругательств. Предлагать мужчинам свою помощь не стала – трёх месителей грязи более чем достаточно.
Наконец колеса откопали, под них накидали веток, и Дарк без особых проблем сдал назад на дорогу. Правда, руль хозяйке авто он так и не вернул. Ну и ладно, пусть мучается сам. Несмотря на полный привод, внедорожник с трудом держался на размытой недавними дождями колее.
Дорога начала подниматься в гору и стала суше. Туман вокруг отступил в один момент, оставшись внизу. Впереди возвышалась мрачная крепостная стена. Тяжёлая подъемная решетка была опущена, крепкие ворота за ней наверняка тоже заперты. Гостей замок определённо не ждал.
***
31 августа 1780 года
Марион открыла глаза и в первый момент даже не поняла, во что уперся взгляд. Она ведь засыпала на своей лежанке – откуда же перед глазами зелень? И лишь отодвинувшись, осознала, что рядом, в деревянном стакане, стоял букет лесных цветов. Составлен изящно и со вкусом. Марион сама, наверное, не смогла бы лучше.
Она поднесла букет к лицу и с наслаждением вдохнула аромат. Какая прелесть!
Настроение неожиданно взметнулось до небес. Девушка вскочила с ложа и подбежала к Килу, переворачивавшему тушку зайца над огнём.
– Спасибо! – лучезарно улыбнулась ему.
– За что? – опешил охотник.
Марион тоже немного смутилась, но всё же ответила:
– За цветы…
Кил откровенно посмурнел и хрипло выдавил из себя, словно каждый звук давался с болью:
– Это не я.
И сразу отыскал мрачным взглядом Зара. Тот тоже смотрел на них, в синих глазах плескалась досада.
Осознав свою ошибку, Марион подошла к нему:
– Спасибо.
– Не за что, – улыбнулся он, кажется, немного грустно. – Надеюсь, тебе понравилось.
– О, да! Очень красиво! – заверила девушка.
– Я рад, – его улыбка неуловимо переменилась.
– Действительно красиво, – прозвучало за спиной.
Марион